Ольга Чернобривец - Красное платье в горошек. Издание второе

В 1887 году на деньги семьи в Мариуполе был построен порт.

Когда власть взяли большевики, им сказали:

– Либо вы принимаете советское гражданство, либо убирайтесь в свою Италию.

Принять советское гражданство – означало дать добровольное согласие на ссылку в Сибирь. Вся многочисленная семья уехала. Кроме мамы Валентина Малышева-Bruzzone, которой объявили:

– Вы – итальянка, можете уезжать, а муж у Вас – русский, ему выезд не разрешён. Детям – тоже.

Отца в 1937 году арестовали по обвинению в шпионаже, как агента итальянской разведки. Валентину было семь лет. И до сих пор то утро не стёрлось из его памяти.

Только в 1992 году Валентин нашёл в архивах документ о его расстреле. И – о реабилитации.

А тогда, в тридцать седьмом… Мама была молодая, неопытная, она ходила и добивалась:

– Где мой муж? Вы сказали, что он арестован на три дня, а его уже месяц нет. Я – итальянская гражданка, поеду в Одессу к нашему консулу и добьюсь справедливости.

…Её позвали в больницу сделать прививку. На следующий день она умерла.

Валика определили в сиротский приют. На семилетнем ребёнке была поставлена печать «сын врага народа». Забрала его оттуда тётя Екатерина. Она поплатилась тоже – за этот поступок сослали в Сибирь её мужа.

Война…

В годы войны вместе с тётей и её сыном Валентин был угнан в Германию.

Концлагерь. Кормили один раз в день. Голод.

Концлагерь. Сына тети Екатерины, двоюродного брата Карло, расстреляли на глазах у матери за попытку к бегству.

Концлагерь. В крематориях сжигали и детей.

Их освободили американцы. Вскоре приехали и представители советской армии. Они забирали в основном военнопленных. Откуда было знать тогда, что поедут они, как предатели Родины, прямо на каторгу?

Валик Малышев-Bruzzone не стоял уже на ногах. Из концлагеря его забрал швейцарский Красный Крест.

Пролежал полтора года в больнице в Милане. Оттуда поехал в Лигурию искать своих родственников. Нашёл. Все они, двадцать пять человек, жили в полуподвальном помещении, на одном этаже. Все вместе. С нераспакованными из Украины чемоданами. Думали, что их высылка – недоразумение, которое рано или поздно разрешится.

Не в радость был Валентин родственникам – сами впроголодь жили.

У каждого из дядек – по четверо детей. Какая тётка нальёт тарелку супа, а какая – и нет: своих кормить нечем. Спал на пляже, под лодками, приходилось питаться и отбросами из ресторана.

Пошёл работать. Хлеб тогда и в Италии по карточкам давали.

Заработает две копейки, придёт под магазин, а продавщица говорит:

– Veni sabato.

Он тогда ещё итальянский не очень понимал. И принимал «sabato» за «subito». Ждёт и час, и два, пока на календаре не покажут, когда может придти, чтобы получить, возможно, две булочки.

Помочь всем…

Посоветовали в армию идти.

– Вот там я, – говорит Валентин, – вышел из голода. Наелся. Язык итальянский выучил. После армии поехал к тётке в Австралию, да не понравилось – вернулся.

Женился. Работал. Укреплялся в жизни. Вырастил двоих сыновей, дал образование. Помог стать на ноги.

В начале девяностых, когда без боёв пал наш Черноморский флот, он, русская душа, стал приводить домой команды арестованных в портах кораблей. Мылись, обстирывались, кормились. Но, бывало, и уносили из дома кое-что. Жена ворчала, а он оправдывал: не со зла, по бедности. Развёлся в пятьдесят четыре года: кто ж такого мужа выдержит, который в свой дом всех страждущих ведёт?

Через месяц после падения Берлинской стены поехал в бывший Советский Союз. Поработал в архивах, в музеях. Горькими были его открытия… Документы о реабилитации его родных – разве заменят утраченное?

Там, на своей родине, он и познакомился со своей Галочкой.

– Я тогда в молитвах, – говорит Галя, – просила Господа послать мне косого, хромого, горбатого – но лишь бы я пожила за ним.

Ну конечно, шутит. Вообще-то она тогда серьезной бизнес-леди была – коммерческий директор одной из крупнейших на Украине фирм. Одних замов – девять человек. Фирма решила международный аэропорт в Луганске построить. Нашли партнёров из Италии. Те сделали прекрасный проект, причём за бесценок – тогда, в начале перестройки, много на энтузиазме делалось. Всё складывалось как нельзя лучше: руководство работами и технологии – итальянские, причём половину фирма бартером платит, и на этом дополнительно выигрывает, рабочая сила – наша.

Но как раз перед стартом разоряется фирма партнёров. А лётчикам уже были выписаны командировочные, и немалые. Во имя этой суммы ребята решили рискнуть. Кто-то из фирмы и вспомнил, что в Генуе живёт такой человек – Малышев.