Юрий Пашанин - Царские указы, или Необычные похождения Царя всея Русси. Часть 1. Царское имя

С утра у Царя голова без идей:
«Что кризис наделал, проказник, злодей!
Придумать бы что, как собрать мне налоги.
Известно ж, горшки обжигают не боги.

Сапожник донёс мне, что сам без сапог.
Уж месяц пирожник не месит пирог.
Коль дальше пойдут так дела в государстве,
То быть ли мне в кризисе этом на царстве?

Пора антикризисный стряпать Указ.
Мож, он облегчением станет для нас.
Сейчас же довесть безработным холопам,
Коль жить захотели подобно Европам,

Не надо им биться как рыба об лёд,
Пусть лучше меняют занятия род.
А если на месте работа в лимите,
То жительства место немедля сменить им.

Кто в царстве устроит безделье и дрём,
Ответственность будет нести пред Царём».

Конечно, горшки обжигают не боги.
Но что ж у Царя получилось в итоге?

Надолго уехав с насиженных нив,
Работу свою на другую сменив,
Блины к сапогам прибивает пирожник,
Гвоздями пирог украшает сапожник.

Не на троне в царском платье,
Не со скипетром притом,
Чуть не взял Царя «кондратий» —
Царь наряжен был шутом.

Царь пощупал побрякушки,
Что пришиты на кафтан,
И ермолку на макушке.
Всё на нём как у шута.

Не хотел, но изогнулся,
Сделал как-то колесо,
Неприлично улыбнулся,
Скорчил зеркалу лицо.

В зазеркалье тупо глядя,
Он был очень удивлён —
Там в его Царя наряде
Кто-то ходит, но не он.

Тот, кто в зеркале, чиркает
За указами указ.
Царь хоть в трансе, но вникает
В чей-то профиль и анфас.

Скоро будто из тумана
Самозванца разглядел —
Всю одежду для обмана
На себя Король надел.

Царь кричит: «Эй, самозванец!
Ты – не царь, ты – мой сосед».

Только Шут танцует танец
И несёт какой-то бред.

Должен Царь услышать крики
Из его, Царёва, рта,
Получался хохот дикий
Королевского шута.

Царь проснулся среди ночи,
Как он понял, во хмелю.
Что во сне всё было, очень
Благодарен Королю.

С Королём частенько в рюмку
Он заглядывал на дно.
Только сон мог быть и в руку,
Хоть знаком он с ним давно.

«Хватит знаться с заграницей
И водить к себе гостей.
Надо утром похмелиться
И не квасить до чертей».

Заглотив хмельного кружку
И огурчик в закусон,
Царь улёгся на подушку,
Чтоб другой увидеть сон.

Почитай почти полвека
До Царя не хож был лекарь
И его уже до слёз
Одолел педикулёз.

И в покоях, и на троне
Царь от сей болезни стонет.
Как ни бил её, но всё ж
Государя ела вошь.

Царь, проблем своих не пряча,
Не почешешься иначе,
Где нарушен был покой,
Залезал туда рукой.

Подавил он вшей немало.
Только раз рука застряла —
Что-то там в его портках
Зацепилось за рукав.

В ситуации хреновой
Царь велел позвать портного.
Разберётся он, авось,
Что же там, в портках, стряслось.

Неожиданная поза
Нанесла б Царю угрозу,
Но портняжный инструмент
Спас его в один момент.

На белье портной без смеха
Сделал нужную прореху.
Что портным был уличён,
Царь был очень огорчён.

У Царя надулись вены:
«Нет ли здесь твоей измены
Нанести Царю урон? —
Говорит портному он. —

В подозреньях ты, не скрою.
Нет ли в сих штанов покрое
Изначально слабины?
Ты ведь шил Царю штаны?»

У портного онеменье.
Чтоб исправить положенье
И не быть с дырой добру,
Царь велел зашить дыру.

И под Царским взглядом колким
В руки взял портной иголку.
Только был огрех зашит,
Царь Указ писать спешит:

«Чтобы мне не стать калекой,
Ищет пусть лекарство лекарь.
Есть какие мази, мож,
Что боится всяка вошь».