Владимир Буркат - Пройди свой путь

Так, без мольберта и холста,
Рисую тысячи этюдов,
И в каждом ты чуть-чуть не та,
И в каждом ты – немножко чудо.

Есть между сном и явью
Нейтральная земля,
На ней по разнотравью
Гуляем ты и я.

Соединили руки
И ловим взглядом взгляд,
Забыли про недуги,
Не ведаем про ад,

Не то чтобы порхаем,
Живем, как наяву,
Но жизнь свою не хаем,
Смакуем, как халву.

Сачком снимая тучи,
Чтоб солнце било в глаз,
Божок – счастливый случай
Оберегает нас.

Из той земли нейтральной
Опять бы рухнуть в сон,
Но путь сакраментальный
Нам предопределён,

Как всякое рожденье —
Мучительный процесс,
Приходит пробужденье —
Изгнание с небес.

Как хорошо, когда в доме тепло,
Дымкой слегка запотело стекло,
Мягкий, как женские руки, халат
Обнял меня от макушек до пят,

Чайника маленький шумный вулкан
Я укрощу, наливая в стакан
Дышащий паром бурлящий поток,
Мне обещающий теплый глоток.

Спрятанный под псевдонимом «Ахмад»,
Чай мне подарит густой аромат,
Ломтик лимона своим янтарем
Спорит с угрюмым седым январем.

Нету камина. Ну что ж, не беда,
Тихо журчит в батарее вода,
Книга в руках. На бульварах страниц
Бродят десятки приветливых лиц.

Взгляд их лукав. Приподняв котелки,
Мне они в строчках расставят силки.
Но ничего, я нащупаю след
И разгадаю нехитрый секрет.

Будет мне лучшей из лучших наград
Автора разочарованный взгляд.
Книга закрыта. Закат догорел.
Вот я ещё на денек постарел.

Как хорошо, когда дома жена.
Там, за дверьми, остается страна
С битвами насмерть за лишний кусок,
Грязная, словно солдатский носок,

С матом, сменившим нормальную речь,
С дымом табачным, свисающим с плеч,
С транспортом, полным усталых рабов,
Злых до оскала несвежих зубов.

Двери закрыты. Пушистый зверек
Вертится возле натруженных ног,
Хочет сказать, что скучал без меня
Целых три четверти долгого дня.

Стол небогат, но накрыт от души.
Сядь, посиди, никуда не спеши.
В зеркало лучше пока не смотри —
Дай отстояться осадку внутри.

Стихнут обиды, уймется азарт.
Что за окном там – январь или март?
Пусть не торопится та, что с клюкой.
Дома жена. Значит – мир и покой.

На улицах, заснеженных и скользких,
Я у снежинок спрашивал слова,
Чтоб заменили золотые кольца,
И чтоб от них кружилась голова.

Снег был предупредителен и млечен,
Как будто шел из Млечного пути,
Он, извиняясь, падал мне на плечи
И, тихо тая, говорил: «Прости».

На стеклах, разукрашенных морозом,
Искал я завитушки нежных фраз,
Но стекла говорили скучной прозой,
Совсем не нужной мне на этот раз.

И понял я – мне не найти ни слова,
Что я тебе еще не говорил.
Ну что же делать, повторю их снова,
Как будто я их только сотворил.

«На свете счастья нет», – поведал Пушкин,
И это может повторить любой.
Но я-то знаю, пододвинь-ка ушки,
Что счастье – это просто быть с тобой!

Самолёты падают,
Рвётся колея,
Каждый час наградою,
Когда ты и я,
Когда руки встречены,
И по ним тепло
Струйкой незамеченной
Медленно текло,
Когда нет желания
Звоном слов-шумих
Разбивать молчания
Драгоценный миг.

Тебе, моей бессменной музе,
Дарю сей скромный фолиант.
Бильярдный шар стремится к лузе,
Иссякнет жизнь, а с ней талант,
Но напечатанные строчки
Не сразу превратятся в прах,
Покажешь сыну или дочке,
И внучка с внуком скажут: «Ах!»
А может, не промолвят слова,
Иль бросят: «Горе от ума».
Тогда ты перечти их снова.
Поговори со мной. Сама.

Давай постоим-ка с тобой как лошади,
Положим друг другу на плечи лицо,
И станет от этого легче нам ноша ли,
Не так уже важно, в конце-то концов.

Давай-ка посмотрим друг другу за спины мы,
Увидим дороги из прожитых дней,
Наверно они нам покажутся длинными,
Хоть часто бывают дороги длинней.