Александр Асмолов - Перелетные души любви (сборник)

Слеза, укрывшись за вуаль,
В бокал скользнула со щеки.
Вы мне сказали – «Очень жаль,
Ведь души были так близки».
Горчит шампанское теперь
На дне там золотится яд.
Мы жить не можем без потерь,
И смерть любви для нас обряд.

Поминками мне стал банкет,
Закрыв глаза, на счастье, вновь,
Я разбиваю о паркет
Бокал с названием любовь.

В снегах затерянное лето
Так сладко дремлет в феврале.
Давно метелями отпето,
Но не томится в кабале.

Зевнув, тасует снов колоду,
И, выбрав первый, наугад,
Сквозь полумрак и непогоду
Скользнет, как тень, в июльский сад.

Там тишина в душистом зное,
Да сонный полдень у плетня,
Да шмель шальной о чем-то ноет,
Да детский крик, «Ищи меня!».

И лето, захмелев от счастья,
Под песню нудную шмеля,
Укрывшись снами от ненастья,
Затихло в стуже февраля.

Дождей осенних назначенье
Оплакать, всё, что не сбылось,
Ушедших, брошенных… влеченье,
Что загорелось на авось.

Размыть окрестные дороги,
Что б в колее блестела грусть,
Впитав все летние тревоги,
Былых забот ненужный груз.

Смыть заскорузлую обиду,
Что так надолго запеклась.
И, отстучав ей панихиду,
Не торопясь поплакать всласть.

Скучать с прохладой вечерами,
И слышать каждый раз одно,
Витраж от листьев вымыть в храме
Дождям осенним лишь дано.

В душистый сад своих воспоминаний,
Порой осенней часто захожу.
Калиткой, скрипнув, давешних желаний,
Я снова по лужайкам встреч брожу.

Тропинки грусть засыпала листвою,
Мой шаг уже не слышен в тишине.
И гравий колкостей укрыт травою
Их шёпот больше не звучит во мне.

Тот май взглянул лукавыми очами
И нас с тобою нежностью укрыл.
Обнявшись, мы бродили здесь ночами
Пока ноябрь метель не закружил.

Но сад хранит твоё прикосновенье,
Где за сиреневой аллеей пруд.
А у качелей на двоих сиденье,
И незаметно там часы идут.
Порою в это место возвращаясь,
Я сердце не могу своё согреть.
Как будто перешагивать пытаюсь
Ступеньки, поредевшие на треть.

Но только здесь в снегу сирень, как прежде,
Цветёт и манит, душу теребя.
Среди кустов один брожу в надежде,
Что снова здесь увижу я тебя.

Прикрыв свой взгляд ресницами дождей,
Лукавишь, сероглазая, со мною.
Забудь про холодность и будь смелей,
Я встречи с нетерпеньем ждал, не скрою.

Сорви тумана дымчатую шаль,
Встряхни парик ажурный с позолотой.
Пусть ветер унесет его, не жаль.
Он вспыхнет на закате яркой нотой.

Скорей согрей теплом в последним раз,
И не стыдись, открой свои объятья.
Не будет больше близости у нас,
Уже метель свои готовит платья.

Обнимемся и вспомним о былом,
Прощаться проще, не тая упрека.
Погонит ветер листья помелом,
Издалека моргни мне серым оком.

Как редко дарит нам судьба
Прикосновенье к благодати,
Наверное, идет борьба
За души средь небесной рати.

И где-то в чистой синеве
Есть тот, кто нас оберегает.
Наперекор людской молве
Не царствовать звериной стае.

Все заблужденья в суете
Они прощают смертным душам.
И мы стремимся к чистоте,
Покаявшись за то, что рушим.

Живя в духовной нищете,
Надеемся на сожаленье,
Что жизнь не кончим на щите,
И верим в свет, забыв сомненье.

Крошу, отвыкнув, неумело мел,
Случайно оказавшись в старой школе.
Признаюсь, до сих пор я не успел,
Осознавать себя во взрослой роли.

Казалось, вечно буду у доски
Писать цветным мелком слова смешные.
В кармане спрячу крупные куски,
Чтоб после делать надписи хмельные.

Вода так просто смыла все следы,
И я уже не упражняюсь с мелом.
В пиджак кусочек спрятав от беды,
Касаюсь лишь в движении несмелом.

Прошли года, и стал мне мал пиджак,
Но с ним расстаться я пока не в силах.
На дне кармана прячется, как знак,
Тот мел, что променял я на чернила.

Слова ажурною листвой
Мне часто закрывали солнце.
Я смысл искал за синевой,
А истина была на донце.