Александр Стрельников - Стихотворения. Лучшее

Над стеной из камня молодой орел,
А над ними кружит счастья ореол.
И все будет скоро хорошо, пойми.
Подожди немного,
Отдохнем и мы.

Звени
уста в уста
на кончиках ресниц…
Последняя слеза
стекает тихо вниз
и молча в провода
упала чья-то кровь…
Звени
уста в уста
несчастная любовь…

Тихий шорох в ночи пробуждает вновь страх,
Синий дым сигарет застывает в устах.

И ночная тоска, и надгробия стык
Нарушают молитву, что шепчет старик.

Вновь печален рассвет, снова гибнет закат,
А в окне на кресте наш спаситель распят…

В бездне ночи́, в квадрате окна
Глаза устают, наблюдая за пляской
Света, теней, свечного огня,
Черного неба под синею краской…

Нам легче верить в чью-то зависть,
Чем в объяснения в любви.
Нам легче возбудить нена́висть,
Чем подарить другим цветы.
Нам легче убивать всех ближних,
Чем полюбить их всей душой.
Нам легче думать, что всевышний
Всего лишь миф, а не святой.

Из легкого дыхания северного ветра,
Из якрой молнии – предвестницы грозы
Глядят на нас глаза богов бессмертных,
А их сердца бесчувственны и злы.
Нам что-то шепчут их уста сквозь ветер,
Но шепот лишь поэтам разобрать.
Всем остальным не слышен шепот этот —
Им все равно, когда им умирать.
Из глаз богов сочится злая радость.
И нет спасенья нам, и мы обречены —
Не суждено нам мирно встретить старость.
Подписан приговор богами жадной тьмы.

Свинцовое тонет в багряном…
Скрыты деревья туманом,
Сбиты кресты ураганом,
Уходит святое из храма.
Звезды утонут в рассвете,
Плачут они, словно дети.
А в ярком солнечном свете
Одно неизменное – ветер…

Ты – русская рулетка, ты – ожиданье чуда,
Ты – про́литая кровь – стекаешь по рукам.
Пришла ты в этот мир из темного Откуда
И пропадешь потом в туманное Куда.
Ты – легкое презренье, ты – нити Ариадны,
Ты – вроде и любовь, а вроде и тоска.
Из-за тебя бывают комедии и драмы,
Из-за тебя бывает надгробная доска.

Хвалебные речи несли мне жрецы,
Оды мне пели и люди, и звери,
Стихи посвящали поэты-чтецы,
Но мне было скучно – я мучался ленью.

Над миром мне власть подарили отцы.
Но, боже, как скучно владеть целым миром!
И мне надоели все эти льстецы,
Все эти стихи, эти скучные пи́ры.
Шуты надоели – их шутки глупы́.
Рабыни и жены? Их ласки противны.

Мне нужен был мир, но был бред войны.
Нужна мне война – я владею всем миром.

Я жаждал движенья, я жаждал свободы
И прыгнул в окно я холодной зарей.
Я счастье обрел, но полет был недолгим —
Не стало у мира владыки его.

Я не хотел прощаний, я не хотел разлук.
Но так уж получилось – чего же тут поделать?
И вспоминаю я прикосновенье рук
И ласку поцелуев. А память черно-бе́ла,
Она мне выдает лишь время расставанья
И, хоть пытаюсь я, но не могу забыть
Последние слова любовного признанья,
Последний долгий взгляд. А остальное – пыль.
А остальное время покрыто черной шалью
Из мрака и тоски, печали и любви,
Из горечи надежд, что траурной вуалью
Накрыли сердце мне, пытаясь погубить.
И строки вновь печальны, безудержно жестоки.
Они – вся моя боль, мои душа и жизнь.
Они так, как и я, навеки одиноки
И продолжают все мечту свою любить.

Не засыпай меня землей
И крест не воздвигай тяжелый —
Еще я жив, еще с тобой,
Еще несу венец терновый.

Не ставь на грудь плиту гранита,
Не отпевай меня молитвой —
Я жив еще. Цветет палитра
Моих стихов и чувств разбитых.

Не забивай в мой гроб гвоздей,
Не осеняй меня знаменьем —
Еще я жив под плач детей,
Под кровь и стоны преступлений.