Сбились координаты. Стерты шаги-пунктиры.
Память зовет куда-то – снова дома, квартиры.
Улиц сырых простуда кашляет едким дымом.
Шум, суета повсюду. Смена картин в витринах.
Время теряю – жалость. Надо менять маршруты.
Давит свинцом усталось. Тело стянули путы.
Разум в бездумной спешке шлет мышцам лже-сингалы.
Вроде спокоен внешне. Сколько еще осталось?
Через мосты, тунели – этот пейзаж забытый.
Школы, сады, отели пылью дорог покрыты.
Кто-то шальной рукой мне спутал следы, границы.
Только попасть домой и только б не заблудиться.
В спешке закрыты неплотно окна.
В щель воровато вползает свежесть.
Ты без зонта, и насквозь промокла,
Но даже дождь тебя не удержит.
Смотришь, как ночь поглощает тени,
Черной парчой укрывает город.
Серая лента-дорога стелет,
И ты по ней вся полна задора.
Город искрит, утопает в красках.
Любишь смотреть, как с заходом солнца
Мир возрождается, словно в сказке,
Шумный, шальной озорно смеется.
Город горит и пестрит рекламой,
Россыпью звезд, вспышками неона.
Неописуемой панорамой
Яркой, живой и такой знакомой.
Мост над рекой в ореоле света,
Городу ночью совсем не спится.
И ты по набережной до центра,
Чтоб с его жизнью и ритмом слиться.
Он смотрел из окна, видел свет теплотою манящий,
Что искрился и таял, укутанный в бархат ночи.
Наблюдал за грозою, неистово землю разящей.
А в стекле отражался, мигая, огарок свечи.
Строил мысленно замок надежд, шпилем в высь уходящий.
И вдыхал аромат сигарет, что приятно горчил.
Пил напиток мечты освежающий, животворящий.
Уходя от реальности, в грезах и выдумках жил.
Он любил этот мир, им придуманный, ненастоящий.
И струились с безудержной силой фантазий ручьи.
Он хотел стать свободною птицей, над Суей парящей.
Закрывался от всех на замки, переплавив ключи.
Он шагал из окна прям в объятия улиц неспящих.
Его разум вопил, а он шепотом молвил: «Молчи».
Его жизнь поглотил грохот молнии, землю разящей.
На окне потухал одиноко огарок свечи.
Этот танец давно забыт, нет ему названия.
От того и движенья стали теперь неведомы.
Не приходит во снах туманное узнавание,
и все реже внутри стенают желанья-демоны.
И все дальше восток, и тише звучит мелодия.
А от ярких огней не слепит уже, все блеклое.
В отражении силуэт незнакомый – вроде я.
Все размытое от дождя и на ощупь мокрое.
Нервно дрогнет рука, ведомая древним импульсом.
По инерции тело жаждет движений, глупое.
И замрет, как вулкан, на миг перед мощным выбросом.
Но уже никогда, увы, не покинет ступора.
И мотивами не заполнят просторы памяти
обессилевшие, немые желанья-демоны.
Не считая шагов, не зная теперь куда идти,
будут стерты те па, что кем-то когда-то сделаны.
Я бы очень хотел, быть может,
Заплести в твои косы счастье.
И, рисуя узор на коже,
Звездным небом ее украсить.
Разноцветными миражами
Обернул бы тебя, как в сари.
Стан твой стройный ласкал руками,
Как шедевр свой Страдивари.
И в уста б твои влил по капле
Сладость трепетного томленья.
И пока б оно неиссякло
На двоих разделил влеченье.
Как мерцаньем на водной глади
Отражаясь танцует солнце,
Так бы радость жила во взгляде,
От которого сердце бьется.
Но ты медленно ускользаешь,
Между нами чертя границу.
Все, что хочешь, ведь ты же знаешь…
Ускользай, моя чудо-птица.
По стальным параллелям поезд меня уносит,
Миловидная проводница предложит чай.
Где-то там, за плечами мокнуть осталась осень.
Я стремительно мчусь сквозь вьюгу
в душистый май.
Рубежи-километры мне заменяют время,
Часовой механизм счастливому ни к чему.
Ясный день за окном сменяет сплошная темень.
Я, блуждая во снах, подушку к себе прижму.
Будет долгим мой путь, попутчиков вереница.
Каждый дорог мне станет ровно на краткий миг.
Я имен их не вспомню, не опознаю лица.
Только снова один, и снова к окну приник.
Мерным ходом состав меня, будто в колыбели,
Укачает, развеет мысли, прогонит грусть.
Март растопит снега, сирень зацветет в апреле…
Я приеду, а может просто назад вернусь.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу