Александр Карасев - О том, о сём…

Когда ты у чужой подруги, держи всю ночь коня в подпруге.

Боль телесная еще нестерпимей станет к ночи, коль заметит, что ее ты боишься очень.

Твердь стены пред нами, чтоб был настырней лоб.

Как ни ершись ты в бренной круговерти, вся наша жизнь лишь ожиданье смерти.

Кто ж не полюбит принца знатного? Ведь дураку понятно, что жениха богатого и целовать приятно.

Коль жизни кубок вам поднес всевышний слишком сладок, в него по вкусу сразу надо накапать горьких слез.

На нас остервенело туча мочится. Чего-то надо делать, а не хочется.

Бросил мне в сердцах господь: «Не надоедал бы хоть ты молитвами так часто, были б мы дружней гораздо».

Тому легко поверит всяк, чего желать он не дурак.

Приятно, когда к соседу вдруг пришло тобой предсказанное зло. И то понятно.

Все никак не усвоим мы, что каждый пьяница пьет по-своему и по-своему кается.

Мечтою окрыленный, не вырвешься ты вдруг за круг, судьбою строго обведенный.

Голодная толпа не устрашится ни татарина, ни черта, ни попа, ни барина.

Опыт дамам говорит, что излишние вступленья лишь ослабят у джентльмена возбужденный аппетит.

Всяк найдет в запретном смак.

Никчемность чувствуя свою, в достойных направляй струю.

Истока два у нашей жизни: добро и зло; но эти реки слились от века и едва разделит их теперь всевышний.

Утверждает дурак, что умного поборет. Воистину так, кто же спорит.

Друзья к деньгам по воскресеньям слетаются на разговенье, но не ищи у нищеты их в постный понедельник ты.

Кто, у престола находясь, не разучился правду речь, того, по праву осердясь, карает властный меч.

Решаясь на признание, переведи дыхание.

Воздай хвалу всевышнему за дни беспутной жизни и грешить, как прежде, продолжай.

В жизни бренной драгоценный есть пример для подражанья – воздержанье от суждений.

У нас по вековой привычке врачует всяк верховный босс общественный понос затычкой.

Благо, коль желаешь, что во власти. Не желать, что не имеешь, – счастье.

Джентльмена влечет то влагалище, в которое он не влагал еще.

Нет большей трудности, чем бремя мудрости.

Страдает лысый оттого, что нет нужды иметь расческу, а волосатый, что его дерут за модную прическу.

Держись средины золотой, где равные любовь с враждой, и в жизни обретешь покой.

Благоприятней нет условий для игры ума, чем полусвет иль полутьма.

Физиономии мужчин страдают меньше от морщин, чем лица женщин.

Как ни пылай добром во зле, потухнешь в собственной золе.

Не кипи сильнее бога, он за это спросит строго.

Привычек узел свяжет вас прочней любви сомнительных сетей.

В исходной позе, но без страсти, по женской части ты не козырь.

Покрывши пеной удила, конь становился на дыбы, порвать хомут его кабы строптивость эта бы могла.

Аксакал, ровесник мира, знает тайну эликсира из настоя аромата спелой грозди винограда.

Рабы мы смолоду своей утробы: кто копит золото, кто – злобу.

У иноверца вместо сердца стручок пылающего перца.

Когда голодным вдруг окажется сам бог, возьмет и он кусок из сатанинских рук.

Не цари над здравым смыслом, пей кумыс, хоть он и кислый.

В какие древние одежды ты не ряди богов, но прежде них родились страх и надежда.

Лучше быть с пустой утробой, чем с порожней головой. Ум же дан, быть сытым чтобы.

Не дальше собственного носа заходит интерес у пчел в исследовании вопроса о красоте цветущих дол.

Проснувшись, сразу соверши благодеянье для души.

С улыбкой слащавой вас жребий лукавый напоит наркотиком славы.

Не желаю вам смотреть в бездну свысока и пытаться в два прыжка пропасть одолеть.

Коль, ложась на смертный одр, ты душой не слаб, но тверд, значит, ты уже не раб.