Александр Карасев - О том, о сём…

Коль у тебя в ладонях будет сырая глина и пока она податливо мягка, слепи предмет, полезный людям.

Мы чада бога одного, но у него придворных много и каждому молиться надо.

Мне с пороками вокруг насмерть биться недосуг.

У добродетели средь обывателей скорей поклонники, чем подражатели.

Ничего в победе нас не раздражает так, как сознание, что враг, даже мертвый, нам опасен.

Чтоб, не морщась, было можно вам ее употреблять, перед этим разбавлять правду надо ложью.

Все, что красиво, то – фантазия. Лишь безобразие правдиво.

Над морем дождь – бессмыслица; ему бы в поле вылиться.

Бог неподвластен, ибо он никем не сотворен.

Средь мудрости довольно дури, но нам давно известно, что разрушительные бури для созидания полезны.

Выгоду к рукам прибирает знать. Остальное, знать, достается нам.

Ты не делаешь и шага, чтоб себя не обозначить. Если ты не сеешь благо, сеешь зло ты, значит.

Составив формулу любви, любовь мы уничтожим этим. Уж лучше об нее поэты пусть чешут языки свои.

Две стороны у вечности: одна беспечно быстротечна, другая в бесконечности.

Зависим всяк в делах своих от похвалы других.

Сотрясаем мы преграды не во имя сокрушенья, а лишь предвкушенья ради.

Мы с древних пор блюдем свои привычки так, что истину сперва распнем и уж потом в нее поверим кое-как.

Коль уж пришел ты в этот мир, садись за пир, что ниспослали боги. Но только ноги не клади на стол.

В неизбежности замужества преимущество принадлежности.

Решает случай лишь всецело быть иль не быть великим делу.

Вынудит недуг любого объявить войну здоровым.

Навряд ли кто опасней есть среди скотов, чем лесть. А средь звериного сословья свирепей нет злословья.

Добро ползет, как черепаха, куда-то еле-еле. А зло летит, не зная страха, на крыльях быстрых к цели.

Как море – человеческое горе. А радость – лишь жемчужина в том море.

О, Боже! Соблазни ты тоже из наших мест Марию. Пусть принесет она России достойного мессию.

Судьбы качели сначала еле-еле меня баюкали и вот блевотиной исходит мой живот.

Бога с дьяволом интриги и составляют суть религии.

Коль красота своей жены вам приглядится, вы должны поднять удобною порой завесу красоты чужой.

Трудней на глупые вопросы ответ держать, коль ты философ.

Благоразумен тот из нас, чей канул в лету час желанья свершить отважное деянье.

Естественна для всех желаний лишь жажда удовлетворенья. А наслажденья и страданья – плоды воображенья.

Нам эта жизнь дана взаймы. И долг сей умалить не тщись, его сполна заплатим мы.

Для наказания предлог всегда отыщет бог и взыщет.

Нам подчиняться им с руки, когда законы, что над нами, являются лишь берегами естественной реки.

Быть в хорошем настроенье – знать, завистникам мученье этим причинять.

В стремлении истинное наслаждение, а в обладании – разочарование.

Не тех осветит солнце больше, кто раньше остальных встает и не ложится дольше, а тех, кто выше всех взойдет.

Чтоб уверенно ходить, нам нужна дорога. Чтобы верить в бога, богу надо быть.

Будет лучше или хуже, если будет все, что нужно?

Легко меж нами слово мост навести поможет, оно же может снова тот мост и уничтожить.

Стократно наши наслажденья усилятся от опасенья вдруг потерять их безвозвратно.

Красть казну не воровство, а приличное занятье. Так считает большинство даже в праведном сенате.

Для надежды испокон веков предопределенность, как свекровь.

По даме прошлого сезона страдать джентльмену нет резона.

Завоеваниями разум страстям души обязан.

Опохмелясь, меня крестили не спросясь, как Русь мою крестили силой.

У дамы истинной должна быть сильней врожденной силы слабость.