Мариянна Фляш - Попытка перевода

Мою душу нежно держа на ладони,

Пожелал мне счастия не с собой.

Ты мне счастья желал, я помню.

…Я буду счастлива пронзительно и горько,

Забыв тебя и этот мир людей,

Который был, который был – и только,

В котором и с тобой мне не было теплей.

Который – длинное бредовое сказанье

Измученных бесснежных зим.

Я буду жить, вернув своё молчанье,

И мы друг другу одиночество простим.

26.11.76

Что останется? Дождей гриппующих дрожь,

Дымный запах листвы – жестокий романс октября.

Серый месяц – сейчас заплачет, не трожь.

Солнце – спятившее коридорное бра.

Что останется? И при нас всё было.

Кто-то будет в смятенье целовать чью-то руку,

И кого-то оставят последние силы,

Когда счастье забытое войдет без стука.

Что останется? Ночь и день, данные каждому,

И оглохшего сердца на износ биение,

Странная мысль, что жизнь выбирается дважды,

И заката пугающее откровение.

Что оcтанется?

30.11.76

Приручил… и плачет лис,

Рыжий лис из мудрой сказки.

Удивлённо смотрят вниз,

Сотни лет живя без ласки,

Звёзды.

Странный лис, как будто здесь,

В этом мире очень шумном

Только он один и есть,

Только он, большой и умный,

Тот, кто приручил.

Лишь его рука дарует

Запах – небу, цвет – молчанью,

Лишь его душа прямую

Тропку к «здравствуй» от прощанья

Может указать.

Милый лис, не нужно плакать,

Это вредно – «тет-а-тет»

Разводить с собою слякоть,

В этом очень много бед

Разных.

Согласись, ты сам виновен

В том, что был ты им приручен,

В том что этой лисьей болью

Ты теперь вконец измучен,

Любишь и молчишь.

Глупый.

04.12.76

Ты такой большой, сильный,

О детстве вспоминаешь не так часто,

А подарил мне самую синюю,

Самую нежную из всех сказок.

С землёй случались странные вещи,

Мне вещие сны начинали сниться,

И ночь приходила черней и легче,

Когда был рядом молчащей птицей.

Туман бессменно стоял на страже,

И день рождался, молочно-вязок,

И знала я: он мне жизнь расскажет,

Как самую нежную из всех сказок.

07.12.76

Твои ладони – вся моя душа,

Тобой написанная книга.

Мои ладони – только два листа,

Твоей души два тайных сгиба.

08.12.76

Ты знал, что только этот снег

Земле приносит облегченье.

Ты знал, что сердце шалый бег

Убьёт. И ты просил прощенья

За то, что был так одинок

День, что отдал свече всю душу,

За то, что ты тогда не смог

Уйти, покоя не нарушив.

За то, что белые снега

Разгорячённый лоб ласкают,

За то, что улиц берега

Так равнодушно принимают

Смерть фонарей с приходом утра

И смерть свечи с душою дня.

Бездомный ветер почему-то

Просил пощады у меня.

Просил пощады и, рыдая

В троллейбусные провода,

Кричал: «Твоя любовь земная

Да не проснётся никогда!».

12.12.76

Думала, ухожу прочь

По январскому бездорожью.

Думала, только ночь

Сердце бьёт неудержной дрожью.

Думала, по колено снег,

Ни следа, ни огонька в окне.

Думала, человек

Теперь не придёт даже во сне.

Оказалось – шла по твоим следам,

Неприметной тропой в искрящем снегу.

Оказалось – по незнакомым местам,

Как мальчик-с-пальчик, домой бегу.

Думала, ухожу навсегда

По январскому бездорожью.

Оказалось – короткого счастья звезда

Сердце бьёт неудержной дрожью.

08.01.77

Над сугробами бед моих и тревог

Кто-то памяти звёзды зажёг

И раскинул тёмное небо надежд,

И шепнул: «Тех, чьи падают звёзды, утешь».

14.01.77

Прохожий остановился и неуверенно

Спросил:

– Простите… помочь… чем могу…

– Ну что ж, отыщите мною потерянного,

Того, что всегда на том берегу.

И приведите в полночь осеннюю,

Сюда, в этот дождь, в эту боль и туман.

Падали звёзды. Прохожий растерянно

Вдруг прошептал:

– Оттуда я сам…

23.01.77

За этот день! Он был немного пьян

И в нас влюблён, наверное, немного.

За этот день! Пусть принесёт он нам

Ту солнечную звонкую тревогу,

И пусть оставит нам её, как дар,

Весёлый дар, который нужен ночи.

За этот день! Я пью за то, что стал

Наш путь земной на этот день короче.

14.03.77

Весь мир молчал твоим молчаньем.

Ты за спиной, как два крыла,

И на плечо легла печально

Моя рука, и я звала

Тебя тем странным нежным словом,

Но ты увидел свой предел

И крыльев тёмные изломы,

И отозваться не посмел.

14.03.77

Дождь не знал, что можно любить.

Дождь не знал, что можно плакать, смеясь.