Алексей Апухтин - Избранное

Но утро близится… Тусклей огня мерцанье,
Тусклей в моей душе горят воспоминанья…
Хоть на мгновение обманчивый покой
Коснется вежд моих… А завтра, ангел мой,
Опять в часы труда, в часы дневного бденья
Ты мне предстанешь вдруг как грозное виденье.
Томясь, увижу я средь мелкой суеты
Осмеянную грусть, разбитые мечты
И чувство светлое, как небо в час рассвета,
Заглохшее впотьмах без слов и без ответа!..
И скучный день пройдет бесплодно… И опять
В мучительной тоске я буду ночи ждать,
Чтобы хоть язвами любви неутолимой
Я любоваться мог, один, никем не зримый…

О друг неведомый! Предмет моей мечты,
Мой светлый идеал в посланье безымянном
Так грубо очернить напрасно хочешь ты:
Я клеветам не верю странным.

А если ты и прав, – я чудный призрак мой,
Я ту любовь купил ценой таких страданий,
Что не отдам ее за мертвенный покой,
За жизнь без муки и желаний.

Так, ярким пламенем утешен и согрет,
Младенец самый страх и горе забывает,
И тянется к огню, и ловит беглый свет,
И крикам няни не внимает.

Как на божий мир, премудрый и прекрасный,
Я взгляну прилежней думой беспристрастной,

Точно будто тщетно плача и тоскуя,
У дороги пыльной в знойный день стою я…

Тянется дорога полосою длинной,
Тянется до моря… Всё на ней пустынно!

Нет кругом деревьев, лишь одни кривые
Высятся печально вехи верстовые.

И по той дороге вдаль неутомимо
Идут пешеходы мимо всё да мимо.

Что у них за лица? С невеселой думой
Смотрят исподлобья злобно и угрюмо, –

Те без рук, другие глухи, а иные
Идут спотыкаясь, точно как слепые.

Тесно им всем вместе, ни один не может
Своротить с дороги – всех перетревожит…

Разве что телега пробежит порою,
Бледных трупов ряд оставя за собою…

Мрут они… Телега бедняков сдавила –
Что ж! Не в первый раз ведь слабых давит сила.

И телеге тоже ведь не меньше горя:
Только поскорее добежит до моря…

И опять всё смолкнет… И всё мимо, мимо
Идут пешеходы вдаль неутомимо,

Идут без ночлега, идут в полдень знойный,
С пылью поднимая гул шагов нестройный.

Где ж конец дороги?
За верстой последней,
Омывая берег у скалы соседней,

Под лучами солнца, в блеске с небом споря,
Плещется и бьется золотое море.

Вод его не видя, шуму их не внемля,
Бедные ступают прямо как на землю, –

Воды, расступаясь, путников как братьев
Тихо принимают в мертвые объятья,

И они всё так же злобно и угрюмо
Исчезают в море без следа и шума.

Говорят, что в море, в этой бездне чудной,
Взыщется сторицей путь их многотрудный,

Что за каждый шаг их по дороге пыльной
Там вознагражденье пышно и обильно!

Говорят… А море в красоте небесной
Так же нам незримо, так же неизвестно,

А мы видим только вехи верстовые –
Прожитые даром годы молодые,

Да друг друга видим – пешеходов темных,
Тружеников вечных, странников бездомных,
……………
……………

Видим жизнь пустую, путь прямой и дальний,
Пыльную дорогу – божий мир печальный…

Уж к утру близилось… Унынье превозмочь
На шумном празднике не мог я и тоскливо
Оставил скучный пир. Как день, сияла ночь.
Через Неву домой я ехал торопливо.

Всё было так мертво и тихо на реке.
Казались небеса спокойствием объяты;
Облитые луной, белели вдалеке
Угрюмые дворцы, заснувшие палаты.

И скрип моих саней один звучал кругом,
Но музыке иной внимал я слухом жадным:
То тихий стон ее в безмолвии ночном
Мне душу потрясал каким-то сном отрадным.

И чудилося мне: под тканью золотой,
При ярком говоре толпы немых видений,
В неведомой красе носились предо мной
Такие светлые, сияющие тени…

То вдруг какой-то страх и чувство пустоты
Сжимали грудь мою… Сменяя призрак ложный,
Другие чередой являлися мечты,
Другой носился бред, и странный и тревожный.