Инесса Лукьянова: Из странных движений пера по листу. Сборник стихотворений

И, календарь на окошко поставив,
Глупо доказывать то,
Что исключенье из признанных правил
Не подтверждает ничто.

А на Земле сегодня снег.
На зелени травы и листьях,
Продливших свой короткий век
И в осени себя забывших.

А на Земле сегодня снег.
На душах издревле живущих,
Не знающих порой ответ,
Ну, а порою – всемогущих.

А на Земле сегодня снег.
Тоскующий, как все на свете,
Припорошивший скучный век,
В несмело брошенном привете.

Первый снег, настойчивый и дерзкий,
Рвался вниз под светом фонарей.
В окнах замелькали занавески,
Лица удивленных им людей.

В каждом взгляде с радостной улыбкой
Черпал силы запоздалый снег.
И покров его, вначале зыбкий,
Незаметно вырос и окреп.

Первый снег впервые не растаял,
И сдавался город в белый плен…
Люди же к заснеженному раю
Торопились из квартирных стен.

А вот и снег, которого ждала.
Зачем? Я и сама не поняла.
Но хлопья сыплются по прихоти моей
В обычный вечер поскучневших дней.

Асфальт, теплом осенним напоён,
Несвоевременностью этой возмущён:
Снежинки легкие с досады растопив,
Он слякотью дорог заменит их.

И что же снег, которого ждала?
Зачем его на это обрекла?
Там, высоко, в своем мирском пути,
Снег просто счастлив тем, что он летит!

Хлопья снега в преддверье апреля
Застилают промокшую землю.
Ты к окну подойдешь, и, не веря
Проследишь за весенней метелью.
И в глазах заскользит удивленье
От нежданности этой картины.
А на улице снег с упоеньем
Вспоминает прошедшие зимы.
И кружится, кружится, танцуя,
Не спеша, не пугаясь тепла,
Он весеннюю землю целует,
Чтоб она его верно ждала.
Среди буйства ручьёв и цветенья,
Среди летнего зноя, дождей,
Он мечтает найти возрожденье
В её памяти мартовских дней.

Встревожен зеленью газона
Снег расползался торопливо…
Он выпал резко, вне сезона,
Но деловито, молчаливо.
И был хозяином Вселенной
Три долгих дня, на выходные.
Послушный март, невольник пленный,
Попал в оковы ледяные.
Но к понедельнику нежданно
Скользнуло солнце вниз куда-то
И, удивившись несказанно
Покровам новой снежной ваты,
Решило в мире справедливость
Восстановить покалендарно,
И, видя снега торопливость,
Трава смеялась благодарно.
Но день окончен… Солнца властью
Уже не скован снег покорно,
И сумерки равны ненастью,
И новый снег летит упорно.
Трава газонная несмело
Скрывалась под его напором,
И всё в округе забелело
Пред новым солнечным укором.

Смотрю на весну из окошка…
Мне виден газон и дорожка,
Видны черепичные крыши —
Окно на этаж их повыше.

Сначала всё-всё было белым,
Как будто закрашено мелом,
Потом снежный мел чуть подтаял,
Земли островочек оставил.

Теперь её больше не видно…
И очень, наверно, обидно,
Что солнце земли не достанет
И первым теплом не поманит.

Зато вместо снежного мела
Другого полно беспредела:
Газон заняла, как царица,
Его голубая сестрица.

Лежит, неподвижно и строго,
В границах асфальта-порога
Вода, вышину отражая,
Деревьев стволы продолжая.

В неё вдруг засмотрится солнце,
Как я загляделась в оконце.

Я смотрю на тебя, как на небо.
Поддаваясь восторгу слепо.
И откуда во мне стремленье
К беспредельному обожествленью?
Для меня ты стал целым миром.
Я творю из тебя кумира.
Без притворства, без всякой фальши,
Не желая знать, что там дальше,
Я смотрю на тебя, как на небо:
С восхищеньем и трепетной негой,
Получая святую награду,
Что равняется просто взгляду.

Глаза улыбаются, матовым светом
Меня окружая.
Как же, должно быть, счастлива
Рядом с тобой та, другая…
Наверное, ей так легко и спокойно
С тобою.
Наверное, счастье такое даётся
Судьбою…

Наверное, мне отступиться,
Уйти, убежать…
Забыть, переплакать
И сердце рукою зажать.
С силой зажмурить глаза
И не видеть душою…
Мне наказание тоже даётся
Судьбою…