Николай Антропов - Молитва «Гранд-Каньон»

Пошатнулся мертвый наугад.
Две монеты в месяц мокрых глаз
Покатились колесом под стол, —
Время и пространство шли вразрез.
Гладкий пол в полжизни под закат
Кутался в шаги. И пробил час, —
Пошатнулся мертвый и пошел.
Пошатнулся мертвый и воскрес.

Прости мне грехи мои тайные, Тайный.
Прости мне грехи мои явные, Явный.
Они пред Тобою явлены, как сор по углам,
Где молятся такие, как я, ослушники.
Сижу вот, чайком балуюсь,
По крепости духу спертому,
Да корочкой черствой, сытною.
Свой угол коленками мучаю
И совесть горохом немолотым
Подпираю от случая к случаю.
Я стану Твоим золотом!

Прости мне грехи мои тайные, Тайный.
Прости мне грехи мои явные, Явный.
Они пред Тобою явлены,
Как соль на пороге Вечности,
Где стены становятся клинышком —
Не журавлиным, а сколотым
Колышком в сердце сыром.
Ты станешь моим Золотом!
Я буду Твоим серебром!

Прости мне грехи мои терние, Путь.
Прости мне грехи мои терпкие, Истина.
Прости мне грехи мои тельные, Жизнь.
Горох, что грехи мои вострые,
Напоминает о Тайном мне,
Напоминает о Явном мне.
Все тайное станется язвою
Пред Явленным мне, уязвимою
Раскаяньем и Прощением.

Прости мне грехи мои тайные, Тайный.
Прости мне грехи мои явные, Явный.
По милости рук и по кротости
Взрасти во мне древнее Дерево.
Всех заперли в Древе вчера и сожгли.
Говели и люди, и свечи.
Я стану горстью Твоей земли.
Ты будешь моим междуречьем.

Прости мне грехи мои тайные, Тайный.
Прости мне грехи мои явные, Явный.
Восстань из проруби передо мной,
Как сонм света во сне перед тьмой,
В убитую нами ночь.
Помяни Своих мертвых в гробах их.
Вспомни Своих живых в домах их жилых.
Вложи Свою Пасху в блудную дочь,
Вложи Свою Пасху в блудного сына,
Смертию смерть поправ, смертию смерть…

Я Твоя грешная глина.
Я Твоя мертвая медь.
Ты моя Тайная Вечеря,
Незримое золотом зреть!

Я видел, Солнце затмевало!
Затменье длилось два часа.
И в чаше черного овала
Тонули взглядом небеса…

Прошла веселости весенняя пора…
Пора мне собираться в путь-дорогу…
И жмется старый пес и лижет ногу,
А за порогом ждут меня ветра.

Мой добрый друг, прошу тебя, не вой!
Вдова, в дорогу провожать не надо…
Часы молчат который год! Лампада,
Не плачь по мне, не надо… Я живой!

Жива и ты, согбенная изба,
И старый пес, что пел луне когда-то
От самого рассвета до заката…
Мой голос тоже сорван, как резьба…

Здесь только ветер – пьяный хулиган,
Чьи выходки достали до печенок…
В ладонях цепких прячется галчонок,
Напоминая мне пустой стакан…

Он выпит мной от страха и тоски
На посошок по русскому обычаю…
Рассвет вошел за мной и кровью бычьей
Помазал все дверные косяки…

Спасибо и на том до самых звезд!
На чем стою, глядишь, на том и лягу…
Стакан разбит, охолонивший флягу,
И, словно флаг, я поднимаю тост

За тех, кого призвали в добрый путь,
За тех, кому смотрели вслед рассветы,
Кому дул ветер бронебойный в грудь,
Сдувая мясо всех живых с планеты!

Вдова, ну что ты плачешь? Не вопи!
Зарыт мой старый пес… Пусть мои кости
Напомнят людям, что мы только гости,
Разбросанные ветром по степи…

Пройдет веселости весенняя пора…
Пройдет и это в бренные пожитки…
Жизнь, как игла, и люди ее – нитки,
А смерть – залатанная черная дыра…

Твои слова засели глубоко…
Твое письмо лежит в моем конверте…
Я буду помнить о тебе до смерти!
Прощай, любимая! Мне будет нелегко…

Ты парусами не держи мои ветра!
Лети, конверт, навстречу переменам!
Отравленная кровь течет по венам…
Прощай, любимая! Мне уходить пора…

Ты песня лебединая моя,
Что запечатана в бумажном черном свитке…
Но парус твой, который взмок до нитки,