Сергей Гуреев - Мой удивительный февраль. Том 5. Остановись и улыбнись

За ним великих – целый веер,
Гордиться ими может мир:
Допустим, Кант и Голда Меир,
Дали, Бальзак, Вильям Шекспир!

А дать, не глядя на наличность,
Весь психосексуальный трейд,
И так понять, возвысить личность
Сумел один лишь Зигмунд Фрейд!

Не только за границей «lieben»,
Тельцов в различные лета,
Талантливый Иван Кулибин
В России всё изобретал.

И были те – сороковые,
Переполнялись небеса…
Не зря же «Яйца роковые»
Телец Булгаков написал.

Здесь и Набоков, и Чайковский,
Борис Акунин и Шевчук,
И сам Владимир Жириновский,
Вот здесь я лучше промолчу…

Сегодня не сидят по тюрьмам,
И бык любой, как Taurus:
Филипп Киркоров, Ума Турман
И даже Пенелопа Крус.

Да многие известны миру.
Вот Генри Резник – адвокат,
И в спорте общие кумиры —
И Дэвид Бэкхем и Кака.

Георгий Вицин, Рома Карцев,
Джорж Клуни, Кельми Крис и Шер.
А многие кружили в танце
Актрису Пфайффер, что Мишель?

Да! Сомневаться нет причины,
Всегда докажут, кто телец,
Джек Николсон и Аль Пачино,
Куценко Гоша, наконец!

Когда ж едина вся держава
В своём почтении к певцу,
За жизнь Булата Окуджавы
Я низко поклонюсь тельцу!

С ним поднимались барды в гору
На трудном творческом пути.
Есть Дулов, Луферов, Егоров,
А в Томске – Мыльцев Константин.

И это вам не просто гренки,
Не просто – свистнул, и молчок!
Маэстро есть – Пономаренко,
И Зайцев – тот ещё бычок!

О прочих знаках сожалея,
Вы скажете: – «Кончай елей!
Писал бы уж про водолеев,
Поскольку сам-то – Водолей».

К чему размазывать мне кашу?
Пусть книги пишут мудрецы,
Но други – Костя, Лёша, Паша,
Да и жена моя – тельцы!

Как стали похожи все дети и деды,
Кладут, а не ложут одни буквоеды,
Которых не сыщешь ни в меде, ни в педе,
Что впору задуматься о логопеде.

На службе все леди в приятной беседе,
А Пети и Феди опять на обеде.
И даже от скуки не вышли медведи
Под трубные звуки латуни и меди.

Как быстро забыли и голод, и беды,
И даже, что были китайские кеды.
Бананы, икра ли, и пицца, и крендель,
И съездить в Израиль, и Битлз, и Гендель.

По Новому Свету все русские Эдди,
Стреляют дуплетом в пейнтбол и на стенде,
Удобно обуты в кроссовки от Тэда,
Зелёной валютой махая «оттеда».

Все «унды», и «енды» в любом фатерленде
Не помнят победы российского бенди.
От «евро» болеют и доны, и денди,
Ничуть не жалея об нашем Альенде.

И мы перестали о Зигмунде Фрейде,
Могучею сталью маяча на рейде,
И словно бараны в бреду или в бреде
Всё смотрим с экрана про Крюгера Фредди.

Чего-то напутал в генетике Мендель,
Одним только Путин, другим только пендель.
И даже секвестор напрягся и сбрендил,
Поскольку инвестор не выиграл тендер.

Мы после застоя летим, а не едем.
И дело пустое бодаться о «креде»,
И помня всё реже о пользе и вреде,
Кому-то отрежем, кого-то проредим.

А были ж в народе, согласно легенде,
Не только Мавроди, а даже эфенди,
И глянцевым строем гламурных масс-медий
Мы снова герои всех трагикомедий.

Опять как на съезде грызутся соседи:
«Кто бросил в подъезде объедки от снеди?!».
Орут трёхэтажным и сэры, и леди,
Не пользуя даже ни «буки», ни «веди».

Не спорьте, ребята, о роли, о брэнде
У русского мата в бесплатной аренде.
Я ж с грустью на пару на старой фазенде
Терзаю гитару под рюмочку «Бренди».

Парапапара, парапапапара,
Парапапара, парапапапара,
Ой, что-то чешу я свой палец передний,
Видать, напишу я и новые бредни.

Домик есть один в «Сачках»,
Не ходи к нему в очках.
Как присядешь на «толчок»,
Вдруг опять в горах толчок.

Если сильные толчки,
Вечно падают очки,
Им всё время суждено
Провалиться прям в г…

Если их в г… видать,
Исстрадаешься опять,
Ведь они элитные
И солнцезащитные.