Галина Сапфиро - Звездные руны. Сборник стихов

Отправляясь бродить по свету
Сквозь сонмы различных миров.
Я ищу лишь один, затерявшийся где-то,
В долине бескрайной небесных костров.
Тот мир, что магнитом всё тянет за душу,
Там Сфинкс у подножья лежит пирамид.
Он сквозь бездну веков и чужие пространства
С улыбкой загадочной в душу глядит.

Часами статуей недвижной
Сидел на троне в храме Пта.
И пылью золотой клубилась,
Рождая что-то, пустота.
В прохладе сумрачной мне мнилось,
Что огненный спускался Бог.
Пространство тлело и искрилось,
Когда ступал он на порог.
И взглядом солнечным пронзая,
Мне в душу проникал до дна.
И что-то говорил беззвучно,
Не шевеля губами Ра.
А я смотрел, тоской объятый,
Как растворялся он в лучах.
И одиночество рыдало
В моих распахнутых очах.

Уходя от нас все дальше
В пелену времен,
Смотрит мудро и печально
Юный фараон.
Повелителем Вселенной
Он в Египте был,
И на равных там с богами
В храмах говорил.
Смотрит с грустью на потомков
В джунглях городов:
«Знать, не слышен в ваших душах
Зов иных миров.
Потому что в этом мире
Звезд на небе нет!
Отражается в нем ночью
Лишь рекламы свет.
Вы забыли, во вселенной —
Лишь один закон.
Для богов и для всех смертных
Дан навечно он.
То, что Выше, отразится
В «Нижнем» на века,
Лик Всевышнего размножит
Времени река.
Выбрав час, когда пустыня
Стала зеркалом небес.
В миг, когда сошлись два мира,
Ставшем чудом из чудес,
Кальку звездного Предела
На страну я наложил,
Млечный путь на горизонте
С Нилом вечным совместил.
Капли огненные пали
На песок пунктиром звезд,
Создавая невесомый —
Паутинку-мост.
Чтобы он не оборвался,
Нужен был магнит.
И поставил я под небом
«Свечи» пирамид.
Так в созвездье Ориона
Я открыл портал.
Уходящим фараонам
Он дорогой стал.
Дальше Путь лежит к чертогам,
К голубой звезде,
Что сапфиром мне сияла
В черной глубине.
А сейчас все позабыто,
В небо путь закрыт».
И с укором взором строгим
Древний Сфинкс глядит.

Я видела Сфинкса в начале Времен —
В уборе червленого Орихалка.
Сияньем лучистым он был окружен….
С виденьем прекрасным расстаться жалко.
Вплавляю в память летящий убор
Над темным ликом лежащего исполина.
Прошлое, будущее – все это вздор!
Все в этом мире едино.
Силуэт горбоносый, бесстрастный взгляд,
Лицо коричнево-красного обсидиана….
В кровь проникает осознания яд
Своего ничтожества на фоне
Божественного истукана.
Бог «темного лика», неведомых сфер.
Первенец Света, исторгнутый тьмою!
Дух совершенный, не ты ль Люцифер?
Падший Ангел с судьбою земною,
Сжегший крылья при полете вниз,
Отдавший свой жар ничтожному миру.
Божественной воли странный каприз,
Застывший в величественную картину,
Иероглифом в камне среди знойной пустыни,
В стекле времени сквозь оплавленное окно.
Ты в темных недрах человеческой памяти
Забыт и похоронен давно.

О, Египет! Слёзы души —
В выжженной, жёлтой пустыне.
Ты растаял в дымке времён,
А мне плакать доныне.
Позабыт твой тайный язык.
Твои знанья хранят пирамиды.
Ниоткуда ты вдруг возник,
В этом мире зла и обиды.
Тебе нужен был знойный песок,
Тишина, беспредельность пустыни.
Где с неба лился лучей поток,
Где глядел на тебя лучезарный бог,
А ночью – далёкой, безмолвной свечой
Звезда скорби с небес светила.

То ли патина веков, то ли Времени налет,
Мерцает в лучах полуночной Луны.
Вот тайны завеса сейчас упадет
И станут реальностью странные сны.
Разверзнутся желтые прорези глаз
И взглянут пронзительно прямо на вас!
Очнувшись от долгого, мертвого сна,
Восстанут бессмертные Сфинксы.
И в мире останется правда одна,
В момент обнулившая «иксы».
Всем станет понятно, что мир этот – ложь!
Откроется тайное знанье.
Дорогой нелегкой ты к свету пойдешь,
Изведав всю горечь страданья.

Сфинксы Байона сквозь вечность глядят.
Черты их лиц загадочны и странны.
Над ними звезды в бездне путь вершат —
Суровы, молчаливы, безотрадны.
Бесстрастен каменный их взгляд
Раскосых глаз, что, не мигая, спят.
В них бесконечной чередой струятся сны —
Расплывчаты, безлики и туманны.
В них образы далекой старины скользят
Печально – равнодушны и обманны.
В оцепененье неподвижных тел
Однако нет покорности бездушной.
Их освещают сполохи небесных стрел
Из той страны, где нет уж суеты ненужной.
Из века в век палит их солнца зной,
А утро освежает прохладною росой.
Роса стекает по щекам….
И, кажется, что Сфинксы, молча, плачут.
Но только кажется все это нам,
Грядущее для них уж ничего не значит.