Галина Сапфиро - Звездные руны. Сборник стихов

Над головою чайки мечутся в агонии.
Ночной фрегат вздымает в небо паруса.
А ветер в предвкушении погони
Тумана клочья мне несет в глаза.

В них – отраженье океана бесконечности,
Где рябь волны катает хмуро утра ртуть.
Тьма Мирозданья – лик являет Вечности.
Приходит время вновь продолжить путь.

Звезды Полярной луч пронзает бездну.
Она отныне мой маяк в ночи.
Она укажет путь мне в Атлантиду….
Остановись на миг и помолчи.

Ну, а сейчас – прощай знакомый берег.
Я буду помнить о тебе вдали.
Уже запел мне в снастях песню ветер
О тайнах неизведанной Земли.

Прекрасен белый айсберг в лунном свете.
Мерцает красотою наземной.
И, если верить белоснежной сей примете,
Когда-нибудь… я обязательно вернусь домой!

Звезда фараонов, халдеев и магов!
О, Сириус! Начало всех начал…
Для душ измученных живительный причал!
Как мотыльки стремятся души
На свет небесно-голубой.
Чтоб в Логосе Добра и Правды
Свой обрести покой!

Моя душа туда стремится,
Где правит лучезарный бог.
Где в знойном мареве струится,
Как море жёлтое – песок.
И на волнах его качаясь,
Плывёт неспешно бедуин.
В божественных лучах купаясь,
Как странник в вечности – один.
«Царь Ужаса» среди пустыни
В молчанье каменном лежит.
И синим пламенем доныне
Над ним звезда, как знак горит.

Вот у подножья древних пирамид
В молчанье вечном Сфинкс лежит.
В какие дали и пространства
Он устремил бесстрастный взгляд?
Кого он ждёт из дальних странствий
Уж сколько тысяч лет подряд.
Его Создатели забыли,
Покинув на чужой земле….
Столетья дымкою проплыли,
Растаявши в тревожной мгле.

Гермес легконогий – странник дорог.
Насмешник, повеса, загадочный Бог.
В крылатых сандалиях над миром летит,
Опять с поручением Зевса спешит.

И Кадуцей – жезл твой,
С волшебными змеями,
Небесным сияет огнём.
Все двери в Пространстве и Времени
Открыть тебе им нипочём.

Кто ты – Проводник Человеческих Душ,
Таинственный Бог горбоносый?
То юный мальчишка, то доблестный муж,
Но Временем след твой заносит.

То ли сон, а то ли морок
Захлестнёт средь мирской суеты.
Вижу мир, что когда-то был дорог,
Мир утраченной в прошлом мечты.
Мнится мне, что я фараоном
Был в Египте знойном рождён.
Глаз моих раскосый росчерк
Сфинксом в памяти запечатлён.
Там я был одиноким и мудрым,
Повелитель людей и зверей.
Там носил я, единственный в мире,
Надо лбом – сверкавший Урей.
А когда душа отлетела
В царство Ра средь Небесных Полей,
В золотом, расписном саркофаге
Погребён был в долине Царей.
Видно память прорвалась сквозь время,
Если тянет душу туда,
Где горит в чёрном бархате неба
Голубая Пёсья Звезда.

В том странном, томительном сне,
Привиделось мне – фараоном,
Была я в далёкой стране.
Песок, раскалённый без края,
Струящийся, призрачный зной.
Во тьме своей памяти, зная,
Что всё это было со мной.
Часами сидел я недвижно,
Живой и таинственный бог.
Смотрел, как сгущаются тени,
И время уходит в песок.
Душой, уставая безумно,
В том мире угасшей мечты,
В ладье уплывал я бесшумно
К Солнцу-Ра из зрачка темноты.
Ещё улыбаясь беспечно,
Ловлю я сквозь толщу времён
Взгляд Сфинкса – мой образ навечно
В бессмертье его воплощён.
Я слышу далёкое пенье,
В ушах умолкающий звон.
И вот в тишине раздаётся
Знакомое имя: Амон!
Забудь! Что прошло – не вернётся.
Растаяв, как утренний сон.
В музеях давно уж хранятся
Урей твой, скипетр и трон.

Когда я в храме сидел на троне,
Словно статуя неподвижность храня,
Люди падали на колени,
Считая богом живым меня.
Они забыли, они не помнят,
Что жили когда-то в небесных краях,
Что в душах тёмных тоже носят
Искру божественного огня.
Душа их во мраке сложила крылья,
Забыв, как в небе вольной парить.
Мечту заточили в стальную клетку
И не желают её разбить.
Моя ж душа, тоскуя, стремится
В страну проявленного огня.
Чтоб, духом воспрянув, синею птицей
Летать – звездою ясной горя.
Там можно облаком плыть в безвременье,
Всех, прощая и всех любя.
Лишь силой воли и намереньем
Миры, золотые с улыбкой творя.