Андрей Драгунов: посёлок. будничные стихи

Подъезд. Чугунная ограда
ступеней. Чей-то белый след —
чуть впереди, как будто рядом,
но никого чуть выше нет —
лишь еле уловимый запах
духов – цветочный аромат —
среди зимы… О, как внезапно!..
Как неожиданно! Стократ
жалею, что я не увидел…
и след совсем уже исчез
на дне зимы… Чугунных линий
остался только – вечный срез.

В конце концов – все состарившиеся коты —
приходят на берег, где терпеливо ждут свою лодку
и последнюю порцию докторской колбасы,
и радуются тому, что жизнь не была короткой,
а, даже, длиннее, чем кажется на первый взгляд…
Все дети выросли. Жена умерла чуть раньше,
чем того хотелось бы… На берегу отряд
состарившихся котов ожидает – что будет дальше,
ибо – скоро утро, процеженное сквозь песок
и вода подбирается всё ближе, всё ближе… Ближе,
наступая – уже – на скрученный коготок,
что почти увяз в холодной, бесцветной жиже…
и теперь отсюда, видимо, только – в Рай,
где кусочек докторской положен по расписанию,
по чьему-то хотению, кто чаще других молчал,
но всегда выполнял любое твоё желание…
и теперь он рядом… и лапы, усы и хвост,
и потёртая шкурка – не более, чем оплата —
за хорошую жизнь. Вот ветер листву принёс…
и волна длиннее, и… тянет кота куда-то.

Срывается, как слово с языка,
снег с дерева и сыпется на землю —
сам по себе – не чья-нибудь рука
с чернильной ветки сорвала. Деревья,
под тяжестью незавершённых дел,
ссыпают со снежинками остатки
сухой листвы, что ветер не успел
сорвать до декабря. Мгновенья кратки
и прячутся, чтоб не попасть под снег,
не стать следами чьих-нибудь ботинок,
когда по парку зимний человек
пытается пройти мимо снежинок,
чтоб не задеть случайно… Не спугнуть.
Не потревожить жестом и дыханьем.
Стать родственником снега – на чуть-чуть,
чтобы найти морозу оправданье.

Тело не двигается. Холодно и темно.
Ищешь на небе Бога – находишь тучу.
Спрашиваешь – До коле… но никого,
кто бы ответил. Какой-то несчастный случай,
плюс – отсутствие в доме горячей воды.
Пальцы немеют от холода, как от страха.
Ко всему вдобавок – минус – запас еды —
до потепления, которого – кот наплакал
в ближайшие месяцы. Кажется – навсегда.
Тянешь за ниточку – сыпется вся верёвка.
Температура стынет, что та вода
в тонком стакане, то есть, становится жёсткой —
не различимой, то есть, уже для рук.
Пальцы цепляются – краешек тонкий рвётся —
это уже не страх, а простой испуг…
или привычка – как-нибудь обойдётся…
Просто дышать на пальцы, пока тепло —
это дыхание, пока шевелится штора,
из-за которой выглядывает окно,
но не замёрзшее – впику зиме, которой —
что ещё впику… Выжить! Зима и снег.
Строчки, замёрзнув, тоже ползут куда-то —
ближе к дыханию. К выдоху. Краток век.
Туча, замёрзнув, тоже ползёт обратно,
чтобы согреться и выглядеть, как всегда —
не как вода в стакане, как Божье око…
Я сижу на стуле и думаю что – не беда
вся эта морозь… Лишь бы – не одиноко
и не тоскливо совсем посреди зимы…
Кто-то глядит на лампочку, как на солнце…
Лишь бы не отняли память, как раньше сны…
и не замёрзло бы только моё оконце.