Георгий Скрипкин: Россия, матушка моя

В твоем загашнике хранится
созвездие соблазнов.
Тобою может превратиться
бесцельность будней в праздник.

Ручьев заманчивые звени,
и сердце замирает.
Любовь является из тени
и чувства оживают.

И распускаются улыбки
на просветленных лицах.
И озорством сияют лики
омытых обелисков.

Солнце расщедрилось, ветер улегся.
Небо похоже на синюю гладь.
Словно волшебник движением легким
создал из теплых лучей благодать.

Утром весенним ручьи озорные
дарят прохожим задорную звень.
И освещаются взгляды смурные,
и наполняется радостью день.

Сколько же красок в весенней побудке?
Сколько задора у юной Весны?
Птиц щебетанье любого разбудит.
Некогда спать под крылом новизны.

Ты – моя повитуха и мой первый нянь.
Ты – мой самый любимый месяц.
Ты меня приводил в синеокую рань
К роднику озорной невесты.

Я с тобой наслаждался приходом весны
И под снегом искал подснежник.
Ты, как истинный друг, не желал увести
От приятных касаний нежных.

Я тебе доверял свою радугу чувств
И делился своей надеждой.
Вот и в этом году доверяю мечту
О горячей любви бесснежной.

Ночь белеет на глазах,
март идет на убыль.
Славят птичьи голоса
мартовское утро.

Тут захочешь, не проспишь
ранние рассветы.
Просыпайся, мой малыш,
солнце шлет приветы.

Развеселые ручьи
тешат воздух звенью.
Просыпайся, не ворчи,
дай послушать пенье.

Березы пыжатся от сока,
На ветках почки набухают.
Букашки выползли до срока,
Куда идти, пока не знают.

Видны кротовые заделы
На кромке заспанного поля.
А чибис важный ложе стелет,
Пытаясь скрыть от частокола.

Галдят крикливые сороки,
У них кипит большое дело.
Не то хвала, не то упреки,
Слышны над лесом между делом.

Кряхтит трава, пытаясь выйти
Из недр земельного ландшафта.
Терзает воздух голос выпи,
Она дает прогноз на завтра.

И незаметно затухают
Огни румяного заката.
Земля и птицы отдыхают,
И лишь кроты копают хаты.

Сильный ветер ворвался
в обитель бульваров и скверов,
Надавал по загривкам
деревьям и малым кустам,
Недовольным прохожим
с усердьем наматывал нервы
И счастливым влюбленным
ехидно давал по устам.

Не скрывая коварства,
мешал исполненью желаний
И с особым восторгом
любовные страсти делил,
Но приветливый март
ограничил шальное гулянье
И к ногам терпеливых
охапку мимоз положил.

Последний мартовский денек
Засыпал землю белым снегом,
Припрятал солнечную нежность,
Теплом порадовать не смог.

В кустах притихли воробьи,
Сидят, нахохлившись, вороны,
Дерев безлиственные кроны
К земле пригнулись без любви.

Прошу тебя, блудливый март,
Сдай пост цветущему апрелю.
Он сможет песенной свирелью
Твои снега околдовать.

Извини меня апрель,
я поклонник марта
За веселую капель
и певучесть парка.

За навязчивость котов
и ворчливость кошек.
За сговорчивость ветров
и красивость ножек.

За зовущие глаза
питерских красавиц,
За желание сказать,
песнею прославить.

За волшебный перезвон
свадебных кортежей,
Что летит со всех сторон
и сознанье тешит.

Невеста в платье подвенечном
и нежно розовой фатой
Стоит на солнечном крылечке
и забавляется листвой.

Вокруг цветное изобилье
припорошило белизной.
Березка к тополю прибилась,
каштан знакомится с сосной.

Цветет застенчивая липа,
головку к клену наклонив.
А рядом местная элита
глядит в озерный объектив.

И все вокруг благоухает
и по-весеннему звенит.
Любви природа потакает
и соловьями голосит.

Белым-бела черемуха,
пахуча, что шанель.
Сшибает нежным обухом
весеннюю капель.