Наталья Патрацкая: Лирика философская. Стихи

Там жара такая стала,
Что все – дальше без меня!
Я с той сауны сбежала,
Будто бы как от огня!

На наших отношеньях только точки,
Число тех точек – месяцы, года.
Пред точками стояли в чувствах строчки,
Теперь все то, что было – ерунда.

Еще могу я быть немного нужной,
Для этого должна я быть рабой,
Должна я быть рабой твоей послушной,
Иначе и звонкам любым отбой.

Со всеми так, когда исчезнет страстность,
А это гостья редкая весьма.
Семья на время связывает властно,
Любой длины кончается тесьма.

И я тебе звонить уже не стала,
И Новый год не повод для звонков.
А быть рабой… Желанье скрыто сталью.
Тесьма и сталь линейки из годков.

От наших отношений – наши дети,
И точки наших чувств им не нужны.
Для них нам надо что-то все же делать,
И им еще зачем-то мы нужны.

Новый год наливается силой,
Задышал, закричал, что он есть,
Но тот час же откинут на сито:
Он в истории новая весть.

Чувство есть: проезжаешь вершину,
На вершине бессонная ночь.
Старый год – въезд в историю шины,
Мы проехали. Дальше что? Прочь.

Так в любви побеждает новинка
Из эмоций, прелюдий, страстей.
Старый год стал забытою вилкой
На бифштексе из лучших частей.

Старый стих, старый фильм, старый номер,
Стало прошлым безумство любви.
Новый год, он во всем еще молод,
И его, как флюиды, лови.

И бегут в круговерти каникул
Сказки, песни, улыбки и смех.
Вот, вот, вот – и восторги все сникнут,
Жизнь войдет в прежний ритм из помех.

Земля меняет поколенья,
Земля меняет день и ночь.
Кто знает прошлого колена?
В седьмом колене чья-то дочь.

Ты создан сам самой природой,
В развитии идешь вперед
И, в прошлом цепь живого рода,
Ты удлиняешь свой же род.

Пересеченья разных кланов
Усилят кровь одной родни,
Родятся новые уланы —
Они грядущего родник.

Бывают родственные связи,
Они несут болезнь крови,
А можно в прошлом всем увязнуть —
Клонироваться без любви.

Стоят коровы – клон на клоне,
Как стадо ровное ребят.
Березы разные на склоне,
На клоне лишь стада ягнят.

Волны ласкают берег песчаный,
Волны ласкают ноги его:
Гордый, надменный парень печальный
Смотрит в пространство, а там – ничего.

Парень слегка отшатнулся от моря —
Нет, не Нептун он, обычный моряк —
И потемнел весь, охваченный горем,
И только думал: «И где она? Как?»

Вдруг он заметил, что чайки над морем
Что-то несут над волнами к нему.
Сверток белеет, и видно, он мокрый,
И непонятно: что, как, почему?

Чайки пред парнем упали на берег.
Девушка-сверток лежит на песке,
Саван – фата, и весь лик ее белый.
Он побледнел в неуемной тоске.

Он наклонился, припал к ней губами,
Смерть забирая, несущую в рай,
И сквозь ресницы мечта голубая,
Вздрогнув, взглянула – люби, забирай.

Духи и книги, стол и стулья,
Букетик лилий и комод,
ТВ, компьютер, вазы дуло,
Какие-то предметы мод.

Слегка разбросаны предметы,
Слегка раскиданы слова,
А в голове остатки сметы —
Не спит, не дремлет голова.

В ней рассуждения о прозе,
В ней что-то грустно без прикрас.
Светодиоды, словно росы,
В ночи высвечивают нас.

И тик, и так, и шум машины,
И тени темные в углах.
Лекарство с медом, как вершина,
Надежд движенья на ногах.

Ночные мысли – отголоски
Дневных забот, точнее, дел.
От лепестков цветов – полоски,
Точнее, тени белых тел.

Обрамление волос,
Обрамленье взгляда —
Контур черный глаз, не слез,
Что для взгляда надо…

Словно новый парапет
На речном вокзале…
Так и новый кавалер
Вас закружит в зале.

Обрамление волос,
Обрамленье воли —
Ваша внешность мыслям лоск,
Если взгляд без боли.

Если речка без бревна
И сомы не бревна,
Значит, близится весна,
И зима – царевна.