Гомер - Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского

«Вы трояне, ахейцы могучие, слушайте все,

Что сказал Александр, от которого ссора воздвиглась, —

Предлагает сегодня троянам, ахейцам он всем,

Всё оружье сложить, и садиться на тёплую землю!

Посредине всех войск с Менелаем он сам, насовсем, {90}

За Елену сражаться желает, и битву приемлет.

Кто из них победит, и окажется явно сильней, —

В дом супругу введёт, и сокровища все он отъемлет, —

Мы ж на дружбу взаимную клятвы положим скорей!»

Так сказал, – сохраняли молчанье народы безмолвно. {95}

И меж них говорил Менелай знаменитый смелей:

«Так внимайте и мне, – жесточайшая грусть переполнит

Сердце мне; и я мыслю давно, – заключить мир пора

Детям Трои, аргивянам; бед претерпели довольно,

Из-за нашей вражды с Александром, наставшей вчера! {100}

Кто меж нами двумя обречен на погибель судьбою,

Пусть погибнет! А вы, о, друзья, примиритесь с утра.

Пусть и белую, с чёрной овцой приведём мы с собою, —

Солнцу в дар и Земле; ну, а Дию другую дадим.

Призовите Приама владыку, – пусть клятвы устроит {105}

Сам, сыны у него вероломны, всё им повредит!

Пусть преступник какой-либо Диевых клятв не нарушит, —

У людей молодых легкомысленно сердце в груди.

Старец, видя вперед и назад прозорливо, послушно

Смотрит, пользу обеих сторон соблюдая всегда!» {110}

Говорил, – и ахейцев, троян полнил радостью души;

Ожидая почить от трудов, что приносит беда, —

В ряд поставив коней, с колесниц своих прыгают сами;

И снимают доспехи, на землю слагая в рядах.

Встали друг против друга, – осталось лишь поле с бойцами. {115}

Гектор к городу быстро направил глашатаев двух, —

Принесли чтоб овец, и позвали владыку Приама.

Агамемнон Талфибию также командует вслух:

«Быстро в стан отойди, принеси двух овец на закланье!»

И спешит, покорясь Агамемнону, славный пастух. {120}

Быстро Ирис пришла к белокурой Елене с посланьем.

Антенора любезной золовки обличье приняв, —

С ней в супружестве сын Антенора, герой Геликаон;

Лаодики, дочурки Приама прекрасной, в сенях

Тихо в терем вошла, – ткань Елена великую ткала, {125}

Дивный светлый покров, на котором сраженья звенят, —

Бой троян на конях, и ахеян, закованных в стали,

Где они за неё гибнут все от Ареевых рук.

Подойдя потихонечку, Ирис так речь завязала:

«Выйди, нимфа, деяния чудные видеть, мой друг! {130}

Бой троян на конях, и ахеян, закованных в стали;

Два народа, стремимые бурным Ареем, все вдруг

Нападали, взаимно погибельной бранью пылали;

Но, безмолвны, стоят; брань и крики свои прекратив,

На щиты все опёрлись, и копья все в землю вогнали. {135}

А герой Александр, Менелай царь, на круг выходив,

Лишь одни пожелали на копьях за деву сразиться.

Кто супругой любезной тебя назовёт, победив?»

Так сказала, – в душе сладким чувствам давая родиться,

Дум о первом супруге и кровных, родимый где дом… {140}

Она встала, сребристыми тканями вкруг нарядиться,

Вышла быстро из дому с заплаканным, нежным лицом.

За ней следом прислужницы верные обе, невольно, —

Дочь Питеева Эфра, Климена, несутся бегом.

Они скоро к воротам пришли Скейским верхним, что в поле. {145}

Там владыка Приам, и Панфой, благородный Фимет,

Клитий, Ламп, Гикетаон, – Арея сыны смотрят вольно,

Укалегон, герой Антенор, прозорливый до бед,

Эти старцы сидели на Скейской возвышенной башне,

Не могучие в брани уже, но из старцев совет. {150}

Сильным словом, цикадам подобны, которые в чаще

Разливают рулады свои, сидя в ветках дерев, —

Сход троянских старейшин таких собирался на башне.

Старцы, только идущую к башне Елену узрев,

Меж собой говорили крылатые тихие речи: {155}

«Осуждать невозможно троян и ахеян за дев, —

За такую жену беды терпят, друг друга калеча;

Верно, вечным богиням она красотою равна!

Но, и столько прекрасная, пусть живёт в доме далече;

Удалится от нас и от чад нам погибель сполна!» {160}

Говорили. Приам же Елену призвал дружелюбно:

«Подойди, дитя милое ближе, пред нами стена.

Ты отсюда увидишь и первого мужа, голуба.

Предо мной ты невинна; одних лишь богов здесь вина, —

Что ахеян, с плачевной войной на меня гонят трубы! {165}

Сядь, поведай мне имя владыки, что словно стена,

Возле рати ахейской стоит, и великий, и мощный?

Голова его выше меж прочими есть не одна,

Но прекрасного столь мои очи не видели, точно!

Ни почтенного столько бойца, базилевса на вид!» {170}

И прекрасная старцу Елена ответила: «Отче!