Буду кричать, буду!
Стиснув покрепче зубы,
Словно увидев чудо,
Песни кричать буду.
Буду любить, буду!
И ненавидеть тоже.
И муравьям буду
Лазать давать по коже.
Буду дышать. Буду
Чувствовать каждое слово.
До тошноты, до истомы
Буду писать. Буду!
Кого только я не предавала…
Я предала и Родину, и мать…
Друзей, учителей, любимых, братьев…
И только рифму не могу предать.
Она живёт во мне неотделимо,
Корнями обвивая всё внутри.
Она – мой якорь и моя могила,
Она – мой лучик света впереди.
Она мне помогает чётко видеть
И обостряет мои слух и нюх.
Она мне запрещает ненавидеть
Всё, что цветёт, растёт, живёт вокруг.
Кого ещё предам я, я не знаю.
Мне будущего ведать не дано,
Но чувствую и сердцем понимаю,
Что не смогу лишиться одного —
Стихов. И рифмы. Солнца. И забвенья.
Как не могу лишиться я себя,
Я не смогу лишиться вдохновенья.
О, слог! О, слово! Я люблю тебя!
«Долго-долго могу не спать…»
Долго-долго могу не спать.
Точно знаю, ведь так уже было.
А луна в небе даст понять,
Что любовь отнимает крылья.
Боль, обиду смогу стерпеть,
Злость, и ненависть, и зависть,
Хоть и сложно порой стереть
Всё плохое, оставить радость.
Я смогу всё и всех простить,
Встать с молитвою на рассвете,
Нрав крутой быстро укротить,
Не отплачивать той же монетой.
Одного только не могу,
Не могла, не найти мне силы
Бросить очерки в пустоту,
Чтобы тьма их собой укрыла.
Не могу не писать совсем,
Не могу не являть я миру
Строки те, что приходят мне,
Что вселенная отразила.
И пускай зеркало криво,
И пускай у него нет рамы,
Отражать оно будет всё:
Свет, и тьму, и любовь, и раны;
То, как крылья возносят ввысь,
А слова повергают в бездну;
То, как мысли уже сбылись,
А вокруг всё осталось прежним;
То, как дружба способна вновь,
Словно феникса после сожженья,
Душу заново возродить,
Убирая печалей бремя.
Долго-долго могу не спать.
Боль, обиду стерпеть сумею.
Я смогу всё и всех прощать,
Не пытайтесь лишь отобрать
Искру света, что мирно тлеет.
«Пером раскроена и вспахана, как поле…»
Пером раскроена и вспахана, как поле,
У ног твоих лежит моя душа,
Которая по собственной же воле
Скитается по миру, не спеша.
Ветрами южными растрёпаны ресницы.
Морозом северным лицо закалено.
И слёзы капают на белые страницы,
Они укроют их своих крылом.
Жарой согретая и солнцем измождённая,
По капельке душа стекает вниз.
Она бывает синей, красной, чёрною,
Дождём порой стучит о твой карниз.
Она устала, ей ужасно холодно,
Ей мокро, жарко. И уже давно
Глядит она с надеждой в твою сторону
И капает, всё капает в окно.
Впусти её погреться на мгновение,
И дай ей пыл свой жаркий охладить.
Ей нужно ведь лишь чуточку терпения.
Ей нужно просто-напросто любить.
«Моё призвание – срывать нарывы…»
Моё призвание – срывать нарывы
И гной вытягивать с израненной души.
Я Айболит, пускай и нерадивый,
Пускай порой я не спешу лечить.
Защиты нет. Вокруг меня, как пленка,
Магнит, притягивающий слова,
Которые способны из котёнка
Вновь сделать смело царствующего льва.
Моё призвание – стоять в пустыне
И стены в дюнах молча возводить,
Терпеть их разрушенье и уныло
Его пытаться вновь предотвратить.
А силы нет. И руки, как веревки,
И ноги ватные, и кругом голова.
Но слышу шум, ловлю антенной строки
И облекаю образы в слова.
Кружится вихрь, нет места в жизни скуке,
Ведь этот миг нельзя остановить!
Но нету сил пойти и вымыть руки,
И некому лицо тебе умыть.
Ну, что же? Ничего. Пускай так будет.
Один совет позвольте предложить:
Давайте же любить друг друга, люди!
Ведь что важнее в жизни может быть?
Что же за люди поэты,
И что у них в голове?
«Солнечные кларнеты» 1 1 название поэтического сборника Павла Тычины
Или мечты о звезде?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу