Анна Николаенко: Жемчужина моей души. Сборник стихов

Там ангел золотой в руке сжимает свечи:
На клавишах застывшие следы…
Бросает из окна лучи наискось вечер,
Посланья с высоты.

И белые листы, разбросанные ноты,
Остывшие слова в забвенье и пыли,
И пел, и плакал здесь, с судьбой сражаясь кто-то,
Но победила суетность земли.

А я своей рукой, такою неумелой,
К душе рояля дерзко прикоснусь,
Пусть зазвучит струной отчаянной и смелой
Живая боль и грусть.

Надколотый хрусталь – нестройные аккорды,
Заговорили, словно о любви…
Лишь обронили стон… И вновь умолкли гордо,
Как будто память берегли.

Я люблю, когда пахнет свежестью,
Предрассветной тоской земли,
Когда травы целует с нежностью
Ветер, ласковый от любви.

Даже шорох далекий слышится,
В ожидающей тишине,
И свободней, и легче дышится…
Но уже небеса в огне.

Яркий свет задрожит, дотронется
До рожденного мотылька,
И навстречу ему откроется
Чаша розовая цветка.

Солнце в щедрой росе умоется,
И заплаканная заря
У большой колокольни скроется
За оградой монастыря.

А тропинка под гору тянется
Между сосен, между берез,
И с дремотой земля расстанется,
Отойдет от неясных грез.

Травы разные… Луг некошеный,
Бродит аист там, где ручей,
И на крыльях его раскрошена
Золотистая пыль лучей.

Слышу, колокол песней длинною
Проповедует всем добро,
Рвется в воздухе нить незримая —
Рассыпается серебро.

Я босая пойду к заутрене.
С васильком, с резедой в косе,
Я не ангел красивый утренний,
Я такая же, как и все.

Только знаю – душа помолится
И почувствует в глубине:
Не в погоне за чем-то кроется
Утешенье, а в тишине.

Кто-то душу свою разбередил,
Отыскал среди лета лед…
Божий мир ведь для счастья создан был
И Создатель как прежде ждет.

В комнате пусто. За окнами – шепот дождя.
Вечер ненастный и плотно закрытая дверь.
Свечка дрожит и волнуется, долго светя,
Тихий, печальный огонь бесконечных потерь…

Закрою глаза – и увижу опять наяву:
Уходят друзья и вонзаются стрелы измен,
Капли тяжелые падают гулко в траву,
И эта трава – будет осенью призрачный тлен.

Но если внутри может так неотступно болеть,
Если душа может быть беспощадно живой,
Значит ей не дано, не завещано ей умереть,
Слезы просто уйдут, убегая по стеклам водой.

Я лампаду зажгу. Пускай ярко, как прежде, горит,
Богородица ласково к Сыну склоняет Свой лик,
И светлеет вокруг. Наступает таинственный миг,
За стеной шум дождя по-иному со мной говорит:

«Воскресения след есть же в каждом проросшем зерне,
И в весенних ветвях, и в рождении новой звезды!»
Я закрою глаза – и другое привидится мне:
Возвратились друзья, распускаются в поле цветы.

И предательства боль исцелится великим «прости»,
И смягчится душа, ведь пора мне щеку отереть,
И откроется дверь… А зачем тосковать взаперти?
Когда солнце взойдет, будет в окна с улыбкой смотреть.

Все увижу во сне и ресницы опять подниму:
Уж погасла свеча… А лампадка блестит высоко.
Что страдала вчера, я теперь не скажу никому,
Ведь надеяться сладко, и верить, ты знаешь, легко.

Ты не один родился на Земле,
В общении умей считаться с братом.
Кроме тебя, все прочие во мгле?
Не думай так, ведь это же предвзято.

Не принимай решения за всех.
Кого-нибудь заметно возвышая,
Так часто человек впадает в грех,
Другого же по-хамски унижая.

В мелодии твое соцветье нот
Пускай не заглушает и другое.
Вдруг чья-нибудь струна нежней поет?
Ищи свое призванье, не чужое.

Сказав «прощаю» с барского плеча,
Вслед обвиненья все перечисляешь?
Смиренье засияет, как свеча —
Тогда увидишь то, в чем согрешаешь.

И в этот час великое «прости»
Сорвется с уст и заблистает свято,
Ты по земле научишься идти
Свою дорогу разделяя с братом.

Передо мною жизнь – бушующее море,
Но не боюсь я встретиться с волной,
В ее лихом, сверкающем узоре
Я вижу бой, извечный и святой.