Юрий Саваровский - Избранное

И стою я недвижимый,
Просветлённый весь,
Что не только горы Крыма —
Я на свете есть.

Улетают птицы от ненастья.
От земли, где холодно и серо,
И никто их задержать не властен,
Разве только выстрел браконьера.

Крепко спят перед полётом птицы,
Сон в пути далёком скоротечен,
Лишь одной израненной не спится
Птице, перехваченной картечью.

В облака она глядит ночные,
За далёкий путь их провожает.
Видно, не встречать теперь весны ей,
Нового не тронуть урожая.

В неба голубеющий проём
Скоро, скоро стая унесётся,
Птица же с простреленным крылом
На земле навечно остаётся.

Ждать, когда её зима угробит,
Иль тоска по небу и по воли?
Из последних сил – навстречу дроби
И ядром о скошенное поле.

Уж снова лето под Москвой
Сменила призрачная осень,
Дождь сиротливый и кривой
Душевного участья просит
И создаёт в душе замес
Тебе несвойственного рода.
Как быстро движется к зиме
Неторопливая природа!

К чему теперь о лете охать,
Искать в потерянном резон?
Берёзок жиденькая охра
Размалевала горизонт.
И жалкой зелени лоскутик,
И дач покинутый уют
Так обнажаются по сути.
Что бренность жизни выдают.

По блажи или по привычке
В субботу, лишь открыв глаза,
Спешу в свободной электричке
Катить в осенние леса.
Считать безлюдные платформы,
И в наш быстротекущий век,
Вдруг находить в пределах нормы,
Что жизнь замедлила свой бег,
И ты минуты счастья ловишь.
В медлительности октябрей
Лишь жажда жизни и любовь лишь
В тебе становятся острей.

Люблю смотреть в ночное небо,
Терять и снова находить
Звезду, с которою хотел бы
Всё в долгой жизни разделить.

О. счастлив, счастлив человек,
Нашедший звёздочку такую,
Что с ней смеётся и тоскует,
И борется и движет век.

Гори сильней, моя звезда,
Нелёгкий путь мой освещая,
Тебе я многое прощаю,
И лишь неверность – никогда.

Не ведаю я мелких чувств с тобой,
Как парусник в неугомонном море,
Я вижу в необъятном твоём взоре
Заветный берег в зыби голубой.

О, женщины особый запах,
О, гамма чувственных духов,
Вместили Юг, Восток и Запад,
И негу северных снегов,
Лазурь небес и звёзд мерцанье,
И моря ласковый прибой,
И неизвестность мирозданья
И удивление собой,
И наши жертвы и дерзанья,
И наши подвиги и труд,
И затаённость, и признанье,
И блажь, и боль, и самосуд.
Души влюблённой обнажённость,
Безумство ревности слепой,
Святой мечты незавершённость,
И самый первый сердца сбой.

Обильный и пушистый снег
Покрыл ноябрьскую землю,
Его я радостно приемлю
Как детский, лучезарный смех.

Он силы жизни воскресил,
Очистил от рутины тело,
И всё во мне, искрясь, запело
И вырвалось от взрыва сил.

Он в сердце вскрыл тоски нарыв,
Восстановил в душе надежду
На долгожданный и на нежный
Любимой женщины порыв.

Мне кажется, что я сейчас
Могу не только сдвинуть горы —
Снежинок хрупкие узоры
Могу собрать в букет для вас.

Дождь всё идёт, и нет ему конца,
Парк опустел ободранный, как липка,
И с твоего прекрасного лица
Исчезла лучезарная улыбка.

Так помоги мне, Ариадны нить,
Вернуть весну и лето откровений,
И от дождей и от ветров осенних
Мою любовь надёжно защитить.

Отчего на душе полегчало,
Отчего просветлел я умом,
Не весны ль долгожданной начало
Душу мне согревает теплом?
Не от этих ли солнечных бликов
На столе на моём, на окне.
Иль что ты доверительно близко
За спиной наклонилась ко мне?

Я полон ненависти к тем,
Кто за притворными речами
Змеёй ползёт к Прекрасной даме,
Чтоб умертвить её затем.