Михаил Буканов - Тетери-потятери! Иди! Поэзия

Все дела компьютер перенял,
Если кто не прав, тому пенял.
Больше безопасности в пути,
Шанс растёт живым домой дойти!

Но, потом пришёл большой елдак,
Всем сказал, вы ездите не так,
Всю регулировку устранил,
Хоть бы кто его остепенил!

Роль руководителя легка,
Делай, что желает левая нога.
Правила все походу меняй,
Помни суть – меня не обгоняй!

И летят в кюветы обитатели дорог.
Многие задеты, ожидают похоронных дрог.
А елдак на это с присвистом кладёт.
Может нам иное что за ним грядёт!

И чего ты только
Мне ни обещал,
Столько и полстолько,
Часа не молчал.
Говорил уедем
В дальние края
К северным медведям,
Ты ж любовь моя.
Коньяком и кофе
Досыта поил.
На широкой софе,
Что со мной творил?
А теперь линяешь?
Было дело, что ж?
Ты меня меняешь
На вот этот нож!
Пьяная улыбка,
Мутные глаза.
Где-то плачет скрипка.
Неба бирюза!

Где-то, посредине леса,
Леший дрался без подмеса.
Скушал сочненьких грибков,
И лупил без дураков.

Семирукие злодеи,
С Заозёрья чародеи,
Нападали все гуртом,
И с дубинами притом!

А голов они имели
На своём огромном теле
Штук по восемь на плечах,
И кистени на помочах!

Заяц был при всём при этом.
Он великим был эстетом.
Написал в «Лесной газете»
О невиданном балете.

Мол его знакомец, Леший,
Победил всех в битве пешей.
Так как средствами искусства,
Танцем, выразил он чувства.

Передал накалы боя,
На прыжках этюды строя.
Чувства взрыв, души обличье,
И народное величье.

Из балета «Шурале»
Просто сделал крем-брюле!
Сразу видно, что танцору
Образ витязя был впору.

Леший вскоре захрипел,
Рухнул в мох и захрапел.
А проснулся знаменит.
Да и заяц прёт в зенит!

Тики так, идут часы,
Нет нейтральной полосы.
И сходил бы по цветы,
Да в «зелёнке» их посты.

И у нас в «зелёнке» пост,
Тут любой не будет прост.
А иначе, ты в плену,
И битьём избыл вину.

Ох, «укропы» могут бить,
Мне дружбана не забыть.
Переломы рук и ног,
Помнит укровский сапог!

Я, ребята, снайперю,
Смерть я лёгкую дарю.
Командиры, арт. обслуга.
Им сегодня будет туго!

И, конечно, снайпера,
Это наша спец. игра.
Я его, иль он меня
Порешаем в ходе дня.

Внешне, я лохмат как куст,
Горизонт пока что пуст.
Можно просто полежать,
Взглядом горизонт обжать.

Скоро зимний вечерок,
Возвращаться выйдет срок,
Сам я в поле целый день,
Вот такая дребедень!

Никого не жалко мне,
Я в родимой стороне,
И не люди в гости к нам,
Хрен с укропом пополам!

Что-то циники в разлёте,
А романтики в подъёме,
Просто наша Русь на взлёте,
Не в болоте, в окаёме!

Меньше «музыка» блатная,
Редок разговор на «фене»,
Уголовка не «цветная»,
Нет жиганов на арене.

«Пусси Райот», «Воровайки»,
Там же где шансон «Бутырка»,
Сдохли робы и фуфайки,
Перекрылась им протырка.

Фуа-гра с хамоном нету,
И картошка из Рязани,
Разнеслось на всю планету,
Про упрямство рашен Ваньи.

Липецк, Мурманск и Камчатка,
Обороты набирают,
Велика страны площадка,
Строят, моют, убирают.

Стадионы, эстакады,
Да спортклубы и мосты.
Запад вертится с досады,
Устремления просты.

Развалить бы к божьей маме,
Русь бы в Рашку изломить.
Яфет с Симом видят в Хаме
Лишь раба, что б их кормить!

Акутагава Рюноске,
Никогда не носил обноски.
Никогда не ел макароны,
Никогда не носил кальсоны!

Швейк никогда не ел суши,
На закусь кнедлики кушал.
Отродясь не видал японцев,
Как и диких тогда эстонцев.

Натараджа в Индии Шива,
Знал что сущность весьма плешива,
Пахтал Бог океан долговато,
Сущность же, как была, плешивата!

Лев Толстой бродил по аллеям,
К бабам лез, лип с словесным елеем.
И ни рыбы не ел, ни мяса,
Только зелень, опосля кваса!

Если кто-то читать возьмётся,
И на эту хрень поведётся,
Разъясняю, це бред, братишка.
Подписуюсь: Буканов Мишка!