Михаил Буканов - Наутро там нашли три трупа. Поэзия

Где-то там, в Италии
Есть закон «Омерты!»
А у моей Наталии
Не слова, а ферты.

Острые, колючие,
Почитай, крапивушка,
В них иголки злючие.
Баба-кровопивушка.

И по мне отметится
Языком – лопатою,
Быть мне, если светится,
Шавкою горбатою.

Или просто козликом,
Да рога ветвистые.
И вот с этим обликом
Прямиком в нечистые.

Бабу злоязыкую,
Стерьву непритворную,
Для людей безликую,
Всем травою сорною,

Полюбили очиньки,
За застолья длинные,
За лихие ноченьки,
Зорьки соловьиные,

За объятья жаркие,
До меня столь падкие,
За засосы маркие,
Поцелуи сладкие.

Что с того что дурища,
Это перемелется.
Но, зато фигурища!
И кровать, вон, стелится!

Вьётся в танце удалом
Девочка – попевочка,
Как ударенный колом
Мой знакомый, Севочка.

Ему в армию идти,
В Красную, советскую.
Что бы там приобрести
Гордость молодецкую.

Ну, а он не из бойцов,
Счетовод припыленный,
Здесь, из сельских молодцов,
Самый он намыленный.

В смысле только и мечтал
О районном городе,
И почти ведь усвистал,
В Карла Маркса бороде.

Был в селе секретарём,
Даже агитатором.
Как один, мол, все умрём, —
Вторил он ораторам.

А пришла пора ему
Умирать за Родину,
Стало хуже чем в тюрьму,
Клял судьбу – уродину!

Ну, так чёрт с тобой сиди,
Укрывайся юбками.
Мне пора на фронт идти,
Я девчонка с зубками.

И стреляю и вожу
Трактора с машинами.
Всё, милёнок, ухожу,
Лей слезу кувшинами!

Миджет, Гаджет и Бюджет
Раз собрались на обед.
Ясен пень, что иностранцы,
Не простые оборванцы.

Коли есть, так в ресторане,
По турецки, на диване.
Ну, и что бы – кабаре,
Вот, пожалуй, и харе!

Оседлали трости, щётку,
Гаджет был уже в умотку,
Этот половой прибор
Был, конечно, в перебор!

К сожаленью, на подлёте
Лётчик ёрзал в самолёте.
Понял, тут дела нечисты,
Подлетают террористы.

По команде «залп» с земли,
Все ракеты цель нашли.
Миджет, Гаджет и Бюджет
Не попали на обед!

Плачьте люди, плачьте дети,
Лучших нету на планете.
Как их можно убивать?
Будем слёзы проливать!

Не дойдёт письмо из дома
До землянки маленькой.
Всё вокруг давно знакомо,
Не цветочек аленький.

На рассвете мы в «зелёнку»,
Отдыхаем вот пока.
Ну, а я, уйдя в сторонку,
Вверх смотрю на облака.

Нет для них ни пограничья,
Ни растяжек нет, ни мин.
Пролетает стая птичья,
Да и я тут не один.

Есть ребята с Украины,
И с России тоже здесь,
Громыхают где-то мины,
Все привыкли, опыт есть!

Утром дети соберутся,
На Ростов идёт конвой.
Повезёт, так проберутся,
У границы сильный бой.

Дам-ка я письмо водиле,
Пусть отправит весть родне.
Мол, живой, покуда в силе,
Ваш Григорий – на войне.

За славянскую свободу,
За российские дела,
Он в огне не ищет броду,
Лишь бы Родина была.

Дед шагал по Украине,
Прадед рушил Инкерман.
А на внуке и на сыне
Не прокатит слов обман.

Русский русскому протянет
Руку дружбы, автомат.
Да и сам с ним рядом встанет.
Он всегда страны солдат.

Ночь замолкла, ширь замкнуло,
Надо б ухо придавить,
И кричат лягушки снуло.
Завтра будем фарт ловить!

Всё дела ненужные,
Крутятся и вертятся.
Словно жёны мужные,
В чьи измены верится.

Тоненькая ниточка —
И душа подвешена,
Слёзы как из ситечка,
Явность перемешана.

Жизнь тихонько вякает,
По окружью мирика,
Боль местами квакает,
Строчка ищет лирика.

Ничего бесхозного,
Путь вперёд с ухабами,
Не для пира грозного,
Да веселья с бабами.

Просто так, в небытие,
В тишину безмерную,
Это же открытие
В путь дорогу верную.

Просто констатация,
Всё возьмёт энтропия.
Полная прострация.
Или, может, фобия.

А я фобию люблю, как найду, так засолю.
Хорошо её зимой, да под водочку, с кумой!
Настроенье изменилось, и в башке вот, прояснилось.
Хорошо, едрёна мать, нас безумью не сломать!
Ух, ты, ах ты! Где вы абгемахты!
Ву земабль, нон, шарме. Же тужур ле ша заме!