Александр Гранов - В провинции у моря. Книга первая (1998–2014)

Лорелей, Лорелея, Лета…
Не в России утес, на Рейне,
Что волнует в Лоре поэтов,
Чем она зацепила Гейне.

Леонора, Лаура, Лора,
Кто ты нимфа, сирена, демон…
Катит Рейн свои воды в море
Мимо в выси сидящей девы.

Первым вспомнил о ней Бретано,
Оживил все и слил воедино,
В память всем подутесным драмам,
Дали именно это имя.

Звали девушку эту Лора.
А «in Lei» – на горе, лишь значит,
Что сирены приносят горе,
Утонувший уже не плачет…

Погруженный в тревогу песни,
Полоненный дикой тоскою,
В ожиданье признанья – лести,
Ею будет он упокоен.

Разойдутся круги неспешно,
Все поглотит реки пучина…
Сказки той орфейная внешность,
Лишь сомнений нам даст морщины.

Мандельштам Лорелею вспомнит,
С ней Высоцкий судьбу торопит,
Видно нету дороги кроме,
Лореально – смертельной топи…

Не тату и не граффити,
Лет последних орнамент,
В небе дымчатым трафиком,
Через Европарламент,

Через кнопки компьютера,
Постполетным крещением,
В предрассветной тьме утренней,
Как залог всепрощенья,
Наших жизней несложенных,
И обыденно грешных…
Да, все было восторженно,
Хоть порой слишком спешно.

Из эдема изгнание,
Не сломило надежды,
Шаг прямлю к испытаниям,
Перемен чуя свежесть…

Только зря – все утрачено,
Червь сомненья причина,
Раной в сердце заплачено,
И глубокой морщиной…

Обрамленьем, орнаментом,
Не украсить уж шалости.
Ты у Европарламента,
Я в забвеньи усталости…

Хочу поздравить первым пред рассветом дня,
Что Днем Рождения твоим зовется,
Пока еще он спит, пока он не проснется,
Не разгорится, поздравленьями звеня…
Я тоже кину в мир всю трепетность восторга,
Что прочно поселился в моем сердце.
При мысли о тебе оно замрет и вздрогнет,
И зазвучит как радостное скерцо.

Ты часть симфонии, надеюсь что не кода,
Трехдольная загаданность, круженье…
С тобою я вкушаю радость плода,
Не ведая терзанья ли, смущенья.

В союзе нашем главное – звучанье,
Гармония без тени диссонанса,
Сокрытое, но сущее венчанье.
В нем страсти без надрыва, как в романсе.

И хочется мне верить, что ты видишь тоже,
Бездонность сути нашего союза,
И думаю, что не должна тебя тревожить
Расхожих пустяков бессмысленная стужа…

Поверь, что в глубине меня, под скерцо 1 1 Скерцо (итал. scherzo – буквально «шутка») – часть симфонии, сонаты, квартета или самостоятельная музыкальная пьеса в живом, стремительном темпе, с острохарактерными ритмическими и гармоническими оборотами, в трёхдольном размере. звуки,
Есть много разных слов и пожеланий,
Их можно прокричать под фейерверка глюки,
Но я надеюсь, что они ясны «по-умолчанью»…

Гладь песка сливается с гладью воды
Чуть заметно вспенными ласками.
Напряженье предштормовой тишины
Не озера, но и не моря – Каспия.

Там, в далекой от берега глубине,
Вперемешку с нефтью, икрой и прочим,
На скально-каменном, просоленном дне,
Арабо-исламские пророчества…

И постигают их, живя у воды,
Азербайджанцы, дагестанцы, персы,
Казахи, туркмены… Нефть, икра за труды…
Но случаются средь и иноверцы.

Дети межконфессиональных браков,
Уже не варяги, но и не греки…
И ставят всю жизнь их прилюдно раком
Мулла и поп за рожденья огрехи.

Вот, например, – мать православной веры,
Вышла замуж по велению муллы,
А взрослая дочь от отца еврея…
Душа преисполнена чувством хвалы.

При правильном выводе – акт примирения,
Консенсус – говорил один из вождей,
Но каждый знает, без тени сомнений,
Что его вера значимей и важней.

Еще важней обычай – эквивалент
Договора купли-продажи жены…
Все это довольно обычный момент
Для коммунистов нашей с вами страны.

Часть которой по сей день вкруг Каспия
Глушит осетров, чтоб скопить на калым.
Какие с купленной могут быть распри,
Торг, базар разгоняют иллюзий дым.

Но проходят годы и что-то мучит,
Каплей капая, душу точит, рушит…
Не впрок калым за дочку полученный,
Нет покоя ни днем, ни в ночной тиши…