Михаил Буканов - А у жирафа шея длиная! Поэзия

Все мы разное едим,
На иное не глядим,
Что-то любим, что-то нет,
Плюс, конечно, звон монет.

Прочитал и обалдел,
Тут мой разум не у дел.
Вот взяло и понесло
И ни в город, ни в село!

На площадке ру. cтихи,
Все поэты не плохи.
И ни дня без строчки мы,
Все, и кумы и кумы!

Миллион поэтов враз,
Наш компьютерный Парнас
Нами эта высота
И любима и взята!

Славлю русский я напор
От тайги до южных гор.
Всяк пятнадцатый – поэт,
Нам любые жанры в цвет!

Жил, да был Иван Елдырин,
Был он скромен, не настырен,
Всё тащил во двор и дом,
И бесплатно что б при том!

Не сказать, что был он вором,
Просто бредил всяким сором,
Если плохо что лежит,
Точно, с ним и убежит.

Дом Ивана – полна чаша,
Есть при нём жена Наташа,
Ребятишек, правда, ждут,
Но, пока что, не идут!

Как-то утром, в огороде,
Дело было в прошлом годе,
Сел космический корабль,
И застыл, как тот журавль.

А оттуда вышли звери,
Отворив овальны двери,
Над участком всем и домом
Купол знаком незнакомым.

Звери сурдозаявили,
Что участок застолбили,
Что они со звёзд Шолом,
И быть Елдырину послом!

А затем конфисковали,
Что хранилося в подвале,
В двух сараях и дворе,
Да отбыли на заре!

Дав своё взамен Ивану,
Аппарат, где путь в нирвану,
Бак железный, змеевик,
И Иван к нему приник.

И супруга не отстала,
Тоже самогон хлестала,
Всё добро ушло из дома,
А солома не едома!

Призадумалась Наташа,
В голове сплошная каша,
Ране что, Шолом, иль бак,
И заснула. В жизни мрак!

Фантастично? Да не очень,
К звёздам путь не сильно точен.
Мнит Иван себя послом,
Пусть им будет. Всем Шолом!

Не врём, правды не говорим!

Народ плетёт, как лапоть вьёт,
Колокола как будто льёт,
Покуда пушку создадут,
Так все вокруг с ума сойдут!

Обычай раньше был такой,
Один наврёт, за ним другой,
Но, вот отливочка прошла,
Не зря лились колокола!

Москва всегда любила врать,
Тут в разговорах благодать.
Сама не верила словам,
Соврёшь – топор по головам!

Такой обычай шёл с Орды,
Восток входил без суеты,
И семена упали там,
Где суждено взойти плодам.

Слезам не верила Москва,
Она одна всему глава,
Лупила сходу и с носка,
Неважно, радость, иль тоска!

Дожди идут, года идут,
Другие люди смерти ждут.
А врём как в истарь, от души,
Давай Москва, иди, глуши!

Раз девица Бланш Гандон
Укупила патефон.
Хоть двадцатый век в начале,
Отчего же быть печали?

Там и марш Буланжери,
Есть и песенка Мари,
Сам Шаляпин жжёт Гуно,
То есть, самое оно!

Годы быстренько летят,
И других пластинок ряд.
Неказистый Воробей
Так поёт, на всё забей!

Немцы в город, Вагнер в ход,
Бланш в последний шла поход.
Под Шопена отвезли,
«Пер ла шэз» ей дал земли.

Патефон был в жизни друг,
У девицы нет подруг,
«Голуаз», «Камю», «Мартель»,
И абсента канитель!

Нет ни мужа, ни детей,
Некому послать вестей.
Молча курит, молча пьёт,
Патефон башкой клюёт!

Патефону вышел срок,
Отработал сколько мог!
Столько лет, что сам забыл.
Он отправлен в мусор был!

Я тоску нарисовал,
Грязных красок насовал!
Жизнь частенько полосой,
Хуже, если прёт с косой!

Пей, не пей, одна струя,
От буйка и до буя!
Лучше с музыкой уйти.
Патефон бы где найти?

Всякой тропке есть конец,
Знает всякий молодец,
И молодки в знаньи тут,
Мимо тоже не уйдут!

Вот он – смертный твой порог,
Хорошо, коль встретит Бог,
Ну, а если сразу чёрт?
Заколышит, хоть и мёртв!

Принесёшь души сосуд
Ты на самый Страшный суд,
Опрокинешь – пустота,
И чего же ждать тогда?

Есть молитвы – это путь,
Пост поможет как-нибудь,
Но, судить нас по делам,
Как пешочком по колам!

Мы же люди, все грешим,
Да ещё грешить спешим.
Жизнь ужасно коротка,
Подставляй грехам бока!

Оскоромились мы здесь,
Спесь с гордыней тешат лесть.
Изо рта несётся брань,
Матерок у Саш и Мань!