Дмитрий Дарин - Поспели травы

Вчера был друг – сегодня враг.
Вчера супруг – сегодня так…

Вчера я бил – сегодня бьют.
Вчера вкусил – сегодня жрут.

Вчера стакан – сегодня два.
Вчера туман – сегодня мгла.

Вчера война – сегодня мир.
Вчера чума – сегодня пир.

Вчера был нож – сегодня шрам.
Вчера кутеж – сегодня в храм.

Вчера был вор – сегодня мэр.
Вчера позор – сегодня сэр.

Вчера порез – сегодня прыщ.
Вчера был Крез – сегодня нищ.

Вчера распят – сегодня бог.
Вчера был свят – сегодня сдох.

Вчера был зной – сегодня снег.
Вчера конвой – сегодня зэк.

Вчера был тих – сегодня нет.
Вчера был стих – сегодня бред.

На шее жилы напряглись,
Как будто струн недоставало.
Всех жизней линии сошлись,
И в душах воздуха не стало.

Он «на рывок» бежал вперед,
Хоть не сидел, и уж не сядет,
И снайпер целил, чтобы – влет,
И все-таки добили, бляди!

Нестройно и так неприкаянно
Гитара стонала отчаянно,
И голос с надрывом неистовым
Нам вдалбливал в голову истины.

Под Курском он не воевал
И недострелянным не падал,
Он по крупицам жизнь отдал,
Оставив память, как награду.

Душой цепляясь за скалу,
Он в пропасть ложью не сорвался,
И, стоя пьяный на краю,
Вниз, в наши души не плевался.

Нестройно и так неприкаянно…

Теперь – другие времена,
Теперь нет жалости у хилых.
Поэтов нет – одна шпана
На братских роется могилах.

Ты не дожил, но верь – не зря
Смерть самых лучших выбирает, —
Ты научил, как жить нельзя,
Хоть падаль снова выживает.

Нестройно и так неприкаянно…

Я вдыхаю вино кабаков
И рассыпчатость жизни приемлю,
Когда третий берешь полуштоф,
Покидаешь вдруг грешную землю.

Каждый что-то свое пропивал,
Разбавляя грехи алкоголем,
Находил, но не то, что искал,
И лечил, но не то, чем был болен.

Льется хмель, и цыгане, как встарь,
Подправляют заблудшие души.
И напротив аптеки фонарь
Светом ссыт в потемневшие лужи.

Наливают, уже не спросясь,
Видно, чуют, что меры не будет.
Кто-то плачет, неловко крестясь,
И трясутся цыганкины груди.

Наступает похмельный рассвет,
На душе же пока не светает.
Мне узнать бы заветный ответ,
Но Господь его, видно, не знает.

Я вдыхаю вино кабаков,
И душа уж смердит перегаром…
Мне под водку – подайте стихов,
Чтоб душа не пропахла задаром.

Да, я часто блевал в кабаках,
Ну так что ж с того, ну так что же?
Зато там, позабыв о врагах,
Бил неверным товарищам в рожи.

Что поделаешь – в душах асфальт,
Пробивается разве крапива.
Заглушает разнузданный гвалт
Переборы гитары плаксивой.

Водка плещется в душах гостей,
Не с того ли – душа с перегаром?
Как мозаику – жизнь – из частей
Я скреплял ресторанным угаром.

И, знаменьем себя осеня,
Опрокидывал в глотку по сотке
За любовь, что минула меня,
Нелюбовью разбавленной водки.

Да, я часто блевал в кабаках,
У тоски не бывает ведь меры.
И с граненым стаканом в руках
Восстанавливал русскую веру.

Милая,
Распахни глаза, красивая!
Ты – пушинка словно снежная, —
Нежная!

Волосы,
Распусти на плечи волосы…
Просто мне не хватит голоса
Спеть о нас…

Два черных лебедя скользят,
Два гордых лебедя скользят
По озера любви
Старинным водам.
Никто из нас не виноват,
Никто из нас не виноват,
Что есть еще любовь
Под небосводом.

Родинка…
Ты зарделась, как смородинка.
Поцелуями избалую
Шалую…

Стихшая…
У реки любви застывшая
Не плакучей, но счастливою
Ивою…

Два черных лебедя скользят,
Два гордых лебедя скользят
По озера любви
Старинным водам.
Никто из нас не виноват,

Никто из нас не виноват,
Что есть еще любовь
Под небосводом.

Белою
Улетаешь чайкой смелою…
Возвращайся с неба синего
Зимнего…