Дмитрий Мережковский - Символы. Песни и поэмы

Не будет горестной его простая доля:

Не лучше ль всех корон — сердечный мир и воля —

В глуши неведомых лесов,

Вдали от шумных городов?..

О, если гложут нас бессонные печали

На ложах пурпурных и в мраморных дворцах,

О, если мы одну, одну лишь скорбь познали

В заветах мудрости, в богатстве и пирах, —

Быть может, нет ли там от жгучих дум спасенья,

Здоровья, счастья и забвенья

Там, в простоте, в затишии лугов,

Где на заре последняя былинка

И одинокая росинка

Так жадно солнце пьют, так счастливы без слов!..

Отдай младенца мне!..

Базилио

Ты прав.

Мне долг велит — иного нет исхода —

Все чувства нежные поправ,

Пожертвовать младенцем для народа.

Но все ж я человек… о, слишком тяжело

Гнетет корона золотая,

И клонится к земле, изнемогая,

Под бременем венца усталое чело.

(Базилио и Клотальдо уходят.)

Скалы, покрытые лесом

У входа пещеры Клотальдо.

(После первой сцены прошло восемнадцать лет.)

Клотальдо

Уж вечереет; солнца луч

Не так отвесен, бел и жгуч;

И золотистый, мягкий свет

Какой-то благостью согрет.

Как пар, волнуясь над землей,

Еще тяжелый дышит зной

На голой, розовой коре

Огромных сосен на горе,

На серых мертвых лишаях,

На диких выжженных камнях.

А там — меж ясеней немых,

Дубов и вязов вековых —

Уж ночь зеленая: там — тень

И усыпительная лень;

Там на гнилой коре стволов

Наросты влажные грибов,

Там слышен вздох уснувших фей —

То между спутанных ветвей

Журчит невидимый ручей

И нежный мох кропит росой…

Но луч прорвался золотой

В ту ночь, — и блеском залита

Стрекоз влюбленная чета…

О, как прекрасен Божий мир,

Как чист сияющий эфир!..

Природа молится и ждет,

Что ангел мира снизойдет,

И небо говорит «прости»

Земле пред тем, чтоб отойти

Ко сну… пред тем, чтоб задремать,

Они целуются; так мать,

От колыбели уходя,

В последний раз свое дитя,

Чтобы спалось ему светло,

Целует в сонное чело.

(Вдали появляется Сильвио.)

Вот и Сильвио, под мехом,

С луком звонким и копьем,

Он добычу мчит со смехом,

С торжествующим лицом.

То с блестящими клыками

Окровавленный кабан;

С этой ношей над скалами

Мчится юный великан.

(Вбегает Сильвио.)

Клотальдо

С добычей, Сильвио!

Сильвио

Весь день среди болот

Сегодня я блуждал; в траве, во мхах, в трясине

Искал я с жадностью чуть видимых примет,

Стоял до пояса в гнилой зловонной тине,

Чтоб зверя в камышах найти пахучий след…

Но тщетно! тишь кругом; над головой жужжала

Лишь туча комаров; ни знака, ни следа;

И ослепительно недвижимо дремала

Под пленкой радужной стоячая вода.

И сон, и блеск в очах; ослабевало зренье…

Вдруг — шелест в тростнике… О, сладкое мгновенье!

Как сердце дрогнуло! едва сдержал я крик

Безумной радости, как зверь, могуч и дик,

Я к зверю кинулся, вонзил мой дротик в спину

И кровью обагрил косматую щетину.

От боли он завыл и прянул на меня;

Я спрятался за пень, — то был мой панцирь крепкий, —

И белые клыки, раскидывая щепки,

Вонзились в дерево расколотого пня.

Как змей, одним прыжком я бросился, проворный,

К врагу; хребет ему коленами сдавил —

И вепрь к земле приник: он из последних сил

Рванулся; но меж игл щетины непокорной

Я в ребра острый нож чудовищу вонзил.

И, сердце щупая, предсмертным трепетаньем

Упился с жадностью, и пальцы погружал

Во внутренности, в кровь, лицо к ним приближал

С неведомым, но сладким содроганьем.

Клотальдо

Опомнись, Сильвио… Я вижу в первый раз

Такой зловещий блеск у этих милых глаз —

В них что-то чуждое мелькнуло… Что с тобою?

О, сын мой, не давай ты овладеть душою

Жестокости…

Сильвио

Прости, увлек меня рассказ…

Клотальдо

Не правда ли, не мог ты наслаждаться кровью?

О, я воспитывал тебя с такой любовью,

Ты зла, людского зла не видел с первых лет.

Когда затравлен зверь и, раненный смертельно,

К тебе подымет взор с тоскою беспредельной,

Тот ясный, страшный взор, где мысли виден след,

Ты жалость чувствуешь к нему, не правда ль?

Сильвио

Нет!

Мне никогда рука не изменяет,

Не дрогнет верный меч!

Клотальдо

Но зверь страдает,

Страдает он, как ты…

Сильвио

Какое дело мне!

Кто хочет жить — борись в безжалостной войне!

Смерть — побежденным! Прав лишь тот, кто побеждает.

Клотальдо