Анатолий Гуницкий - Стихотворения

Судьбы в которой нет ничего
Не остается больше в логове
Формы раздавленной светом
Игра слова зеленые нервы
Черные голые длинные

Не оборачиваясь назад
Не поворачиваясь вперед
Снова и снова ночь
Которая не приближается больше
Двенадцать лет подряд

Это так много и это совсем ничего
Если взглянуть с высоты на которую
Нам уже ни за что не упасть
В размытом дождем картузе
В Мешке – в тюфяке – в чем-то еще

Забытом разбитом старом
На пороге или там за окном
Где ничего нет никогда
Где еще скачет порой в тишине
Иссиня разбитая ночь

Мы плыли по карте
В край забытых берез
Наполовину изогнутых
Упавших в зубы травы
В сторону старого леса

Вокруг – рядом – вдали
Не было ничего
Или мы никого не узнали
И поэтому не заметили
Сторону старого леса

Когда мы плыли по карте
По изорванной ветхой карте
Смеясь, разбивая бутылки,
И жонглируя зажигалками
В сторону старого леса

Поздно утром ветер заплакал...
А потом опять замолчал
Он думал, что мы уже знаем
О том, что случилось ночью
О смерти старого леса

Я видел дерево девять
Старое, вялое, не стремящееся
К расширению кругозора
Продолжающее брести
По грязной коже гудрона
За вытертый угол жизни

С ним уже незачем спорить
Ведь даже в Новый год дерево
Не сядет за праздничный стол
Елку ничуть не украсит
Не станет снимать сапоги
И только корявым глазом

Будет косить в телевизор
Пытаясь узнать что-нибудь
О судьбе своих макарон
Утонувших на прошлой неделе
В семнадцать часов по Москве
В кастрюле с тяжелой водой.

Мы приходим на кладбище в должный день
Мимо черных пантерных котов
Убираем листья и прочий мусор.
Надеемся, что не будет дождя
Иногда нам везет.

Мы не знаем тех, кто смотрит на нас
Из окон соседних могил.
Они не спешат
Им уже все равно
Что очень долгим будет дождь...

Ему захотелось уехать
В драную липкую рощу
Где нет гудящих машин
Где только березы с грибами
Дерутся порой. Так рыцари Севенарда

Сражались за право последней ночи
С вельветовой королевой. Постой!
Если ты не умеешь читать
Абрикосовую новеллу, то тебе
Поможет охотник из неолита

Который успел,
Сопрягая глаголы и дроби,
Добиться высшей награды

И не нырнуть в океан
Когда с размахом и с треском
Там опять закипела вода!

По пыльному одеялу времени
Жизнь промчалась так незаметно
От прошлого ничего не осталось
Только пачка крутых презеров
Забытых в отеле американцами.

Да, мы любили и Yes, и Creedence,
И Пикник, и Deep Purple
И еще какую-то реггей муру
Все это было! В поисках высшего
Ты смотришь наверх

Но там по углам грязь
И отвратительные следы
Будто бы кто-то протопал
Сапогами по потолку

Кто же он, этот грязный
Незваный прохожий?

... А ты вновь идешь по Пушкинской
Дом девять, дом десять
Там, вдалеке – виден Невский
Все как положено
Асфальт, грязь, пустые бутылки
Все как всегда

Воспоминания душат друг друга
Но ты продолжаешь движение
Только не делай вид,
Что тебе все равно
В каком году ты возьмешь
Свой последний аккорд..

Все белое и растаявшее
Приметы мертвой зимы
Тираннозавр весны
Опять зажигает лампу

Она неярко светит
Но не хуже, чем черные свечки
Которые затерялись
Во время схватки времен

Мы будем читать журнал
Пускай он еще не издан
Особенно хороши
Последние две статьи

В них пишется, что не стоит
Терять черные свечки
Они могут быть нужны
В конце мертвой зимы.

(Марату)
Вчера я встретил знакомого
Которого не видел давно
Лет двадцать пять или тридцать
А быть может, даже и дольше
Да, в самом деле, давно это было.