Константин Бальмонт: Фейные сказки. Детские песенки

Детка, хочешь видеть Рай?
Все забудь и засыпай.
Лишь храни мечту свою,
Баю-баюшки-баю.

Ты устала, отдохни,
В Небе светятся огни.
И лампадка говорит:
Спи, малютка, Небо спит.

Баю-баю-баю-бай,
Потихоньку засыпай,
Что увидишь ты во сне,
Расскажи поутру мне.

Ты увидишь светлый Рай,
В нем цветы себе сбирай.
Будем вместе мы в Раю,
Баю-баюшки-баю.

Прочь от елочки хмурной,
Мимо роз и гвоздик,
До сирени лазурной
Пробегает родник.

Отдает он прохладу
И листам и цветам,
Серебрится по саду,
Потерялся вон там.

За зеленой оградой,
Где летают стрижи,
Он возник серенадой
В честь желтеющей ржи.

Небосвод сегодня новый,
Свежий, светлый, бирюзовый,
За ночь мылся он дождем,
У зари он занял, рано,

И белила, и румяна,
И лазурности притом,
От лучистой желтой пыли
Облака его прикрыли

Вскипом белых покрывал,
И звенит наш день веселый,
И припали к розам пчелы,
Нежа розовый бокал.

Раковинки, камешки, игрушки,
Сказки-травки в зеркале реки.
Жил Старик и говорит Старушке: —
Мы с тобой зачахнем от тоски.

Говорит Старушка: Что же, Старый,
Создавай ты Море для людей.
Я создам ручьи, лесные чары,
Жить тогда нам будет веселей.

Люди кораблей себе настроят,
Будут петь, браниться, и кричать.
Если ж мысли их забеспокоят,
Ключ лесной им будет отвечать.

Дети прибегут играть на взморье,
Море что и бросит для детей
Им забава, нам, седым, подспорье,
Будет Старым в мире веселей.

Зашумело Море кругземное,
Притаились по лесам ручьи.
Помолчат — и разольются вдвое,
Парус забелел, бегут ладьи.

И живет Старик, легко Старушке,
По ручьям проходят огоньки
Светят травки, малые подружки,
Раковинки, камешки, пески.

Отчего цветет цветок,
Разгадать никто не мог.

Но цветок всегда цветет,
День за днем, за годом год.

И за годом год, всегда,
Светит вечером Звезда.

И для нас, века веков,
Нет разгадки лепестков.

Но зачем разгадка мне,
Если я молюсь Весне,

Если я в вечерний час
Рад, что вот, Звезда зажглась.

Но зачем загадка снов,
Если нежен лик цветов,

Если вводят нас цветы
В вечный праздник Красоты.

Рождается внезапная строка,
За ней встает немедленно другая,
Мелькает третья ей издалека,
Четвертая смеется, набегая.

И пятая, и после, и потом,
Откуда, сколько, я и сам не знаю,
Но я не размышляю над стихом,
И, право, никогда — не сочиняю.

Я не хотел бы стать грозой,
В ней слишком-слишком много грома.
Я б лучше сделался росой,
Ей счастье тихое знакомо.

Я б лучше сделался цветком,
Как цвет расцвел бы самый малый.
Ему не нужен шум и гром,
Чтоб быть счастливым в грезе алой.

Трудовые мечты,
Золотое зерно.
Торжество Красоты,
Как мне близко оно!

Как мне радостен вид
Лошаденки простой!
В глыбах пашни скользит
Солнца луч золотой.

Озимые поля,
Созревание нив.
Молодая земля,
Лик твой вечно красив.

Серп с косою — мечи! —
И победность сохи
Мне поют как лучи,
Мне горят как стихи.

Сын Земли я и Дня,
Неразрывно звено.
И в душе у меня
Золотое зерно.

Росинка дрожала
На тонком листке.
Речонка дышала,
Шурша в тростнике.

В росинку гляжу я,
И вижу, что в ней
Играет, ликуя,
Так много огней.

Зеленый и синий,
И красный, горят,
И белый, как иней,
И светлый, как взгляд.

Все краски люблю я,
Пленительный вид,
Нежней поцелуя,
Росинка горит.

Дан миг ей лишь краткий,
Исчезнет потом.
Но лист ей, украдкой,
Здесь выстроил дом.

Их еле заметишь,
Так малы они.
Но где же ты встретишь
Такие огни?