Федор Тютчев - Том 1. Стихотворения 1813-1849

Как птичка, с раннею зарей
Но лишь одной главы моей

Сей шум, движенье, говор, клики

Ночь, ночь! О, где твои покровы,

Душа моя — Элизиум теней,
Ни замыслам годины буйной сей,

На небе [светлом и] высоком

Или низвергнут мыслящей рукой?

И море и буря качали наш чолн,
Я, сонный, был предан всей прихоти волн.

Две беспредельности были во мне,
И мной своевольно играли оне.

Вкруг меня, как кимвалы, звучали скалы,
Окликалися ветры и пели валы!..

Я в хаосе звуков лежал оглушен,
Но над хаосом звуков носился мой сон!..

Болезненно-яркий, волшебно-немой,
Он веял легко над гремящею тьмой!..

В лучах огневицы развил он свой мир:
Земля зеленела, светился эфир.

Сады, лавиринфы, чертоги, столпы —
И сонмы кипели безмолвной толпы.

Я много узнал мне неведомых лиц,
Зрел тварей волшебных, таинственных птиц.

По высям творенья, как дух, я летал,
И мир надо мною, безмолвный, сиял.

Я спал, и сквозь сон, как волшебника вой
Мне слышался грохот пучины морской.

И в тихую область видений и снов
Вторгалася пена ревущих валов!..

И Буря, и море качали наш чолн,
Я, сонный, был предан всей прихоти волн

Две беспредельности были во мне,
И мной своевольно играли оне.

Вкруг меня, как кимвалы, звучали скалы,
Окликалися ветры и пели валы!..

Я в хаосе звуков лежал оглушен,
Но над хаосом звуков носился мой сон!..

Болезненно-яркий, волшебно-немой,
Он веял легко над громящею тьмой!..

В лучах огневицы развил он свой мир:
Земля зеленела, светился эфир.

Сады, лабиринты, чертоги, столпы —
Роились, кипели безмолвны толпы —

Я много узнал мне неведомых лиц,
Зрел тварей волшебных, таинственных птиц.

По высям творенья, как Бог, я летал,
И мир подо мною безмолвный сиял —

Но все и во сне, как волшебника вой
Мне слышался грохот пучины морской.

И в тихую область видений и снов
Вторгалася пена ревущих валов.

И море и буря качали наш челн;
Я, сонный, был предан всей прихоти волн —
И две беспредельности были во мне,
И мной своевольно играли оне.
Кругом, как кимвалы, звучали скалы,
И ветры свистали, и пели валы.
Я в хаосе звуков летал оглушен;
Над хаосом звуков носился мой сон.
Болезненно-яркий, волшебно-немой,
Он веял легко над гремящею тьмой;
В лучах огневицы развил он свой мир:
Земля зеленела, светился эфир,
Сады-лавиринфы, чертоги, столпы, —
И сонмы кипели безмолвной толпы.
Я много узнал мне неведомых лиц,
Зрел тварей волшебных, таинственных птиц...
По высям творенья, как Бог, я шагал —
И мир подо мною недвижно сиял...
Сквозь грезы, как дикий волшебника вой,
Лишь слышался грохот пучины морской;
И в тихую область видений и снов
Врывалася пена ревущих валов.

И чудился шорох несметной толпы.
По высям творенья я гордо шагал,
И мир подо мною недвижно сиял...