Федор Тютчев: Том 6. Письма 1860-1873

В шестой том настоящего издания вошли письма Ф. И. Тютчева 1860–1873 гг.

Публикация писем Тютчева имеет большую историю (см. т. 4, с. 453–455). Обычно французские письма Тютчева печатались только в переводе. Поэтому большим вкладом в изучение эпистолярного наследия поэта стал тютчевский том «Литературного наследства», в котором все письма даны на языке оригинала и в переводе ( ЛН-1 ). Шестой том настоящего издания делает новый шаг на этом пути.

В томе представлено 108 русских и 107 французских писем. 27 писем печатаются по автографам впервые (13 из них ранее не публиковались, 14 печатались по неточным копиям), 14 писем впервые печатаются по автографам полностью, 21 письмо публикуется впервые на языке оригинала.

Все письма заново подготовлены по автографам. Обращение к автографам особенно важно в данном случае потому, что из-за трудного почерка Тютчева, сделавшегося в последние годы его жизни предельно неразборчивым, в публикациях его писем нередко встречаются ошибочные прочтения. Работа с автографами дает возможность внести необходимые исправления в текст как русских, так и французских писем и дать новые, уточненные переводы последних.

Письма располагаются в хронологическом порядке. Если на письме имеется авторская дата, то она приводится там, где стоит в подлиннике. Кроме того, каждое письмо снабжено редакторской датой и обозначением места написания письма, печатающимися под именем адресата. Редакторские даты обосновываются в комментарии к соответствующим письмам. Недописанные или сокращенно написанные слова, кроме общепринятых сокращений, раскрываются полностью. Редакторские дополнения недописанных слов заключены в угловые скобки. Слова, подчеркнутые Тютчевым, воспроизводятся курсивом. Основные устойчивые особенности тютчевской орфографии и пунктуации сохраняются.

В комментарии к каждому письму содержится указание на местонахождение его рукописного подлинника и на издание, в котором оно было впервые напечатано. Эти библиографические сведения предваряются краткими характеристиками новых для данного тома адресатов в свете их взаимоотношений с Тютчевым в 1860-е гг. Лица и события, упоминаемые в письмах Тютчева, комментируются в той мере, в какой это необходимо для понимания текста.

В ссылках на наиболее часто цитируемые и упоминаемые издания используются сокращения, раскрываемые в списке условных сокращений.

Wiesbaden. 25 июля/6 августа 1860

Дайте же о себе весточку, любезнейший Егор Петрович, что с вами? Каково здоровье ваше? Что ваше лечение? Помогают ли Эмские воды?

Какие известия из Петербурга? — Полагаю, нерадостные. Судя по всему, мне сдается, что эта бестия Наполеон решительно нам враждебен * . Что он распорядился так по восточным делам, чтобы наперекор всему — наперекор, т<���ак> с<���казать>, самой силе вещей, самой логике событий — мы ни в каком случае не могли извлечь ни малейшей для себя выгоды из теперешнего кризиса — чтобы Россия одна была отстранена от всякого существенного участия в вопросе! Вот почему он пытается еще раз сблизиться с Англией. Вот почему он делает ей уступки по итальянскому вопросу — для того только, чтобы быть в возможности нам не делать никаких уступок.

Что значит в этой подлой конвенции статья, протестующая заране противу всякого вмешательства в турецкие дела?

Разве это не явная для нас оплеуха? Не ясное доказательство, что по восточному вопросу все они заодно противу России?

Да неужто же эти две собаки, французская и английская, несмотря на всю взаимную злость не перегрызутся между собою?..

Но увы, даже и тогда едва ли мы сумеем воспользоваться этою Божескою милостию. Мы так нравственно и духовно бессильны, так несказанно ничтожны!.. Никогда, может быть, в истории человеческих обществ не было подобного примера. Никогда государство — и какое государство! мир целый — не утрачивало до такой степени свое историческое самознание . — Что такое Россия? Пятое ли колесо в европейской системе или особый, самобытный мир, треть которого еще в плену у Запада? — Завалена, застроена, т<���ак> с<���казать>, Западом? И не иначе может из-под него высвободиться, как разрушивши его. — Но кто у нас в России это чувствует, это понимает? Вы, я, да еще 10 человек, но, конечно, ни царь, ни князь.