Федор Тютчев - Том 2. Стихотворения 1850-1873

( Лирика II. С. 421).

Как видим, этот перевод в первой строке ориентируется на суждение Брандта (В. З.).

Автограф, по свидетельству А. А. Николаева, хранится в Музее русской культуры (Сан-Франциско, США), в собр. М. Чижевской.

Первая публикация — Сочинения графа П. И. Капниста: В 2 т. М., 1901.Т. 1. С. CXXXIV. Вошло в Изд. Маркса. С. 269, без даты, под неверным заголовком «Графу П. И. Капнисту» (см. ниже).

Печатается по Изд. 1987. С. 236.

А. А. Николаев в примечаниях указал: «Печ. по новонайденному автографу, поступившему в Музей русской культуры (Сан-Франциско, Калифорния, США), в собр. М. Чижевской, из Японии. <���…> Этот листок с автографом и рисунком поэта обнаружен недавно Р. Лэйном».

Датируется на основании воспоминаний гр. Инны Капнист о редакторе «Правительственного вестника» гр. Петре Ивановиче Капнисте: «14 октября 1867 года, произошло заседание совета Главного Управления по делам печати, на котором присутствовал и поэт Ф. И. Тютчев, бывший тогда одним из членов совета. От внимания Капниста не ушло, что Тютчев, во время заседания, был весьма рассеян и что-то рисовал или писал карандашом на листе бумаги, лежавшем перед ним на столе. После заседания он ушел в раздумии, оставив бумагу. Капнист бросил на нее взгляд и заметил, что вместо канцелярских дел там написано несколько стихов. Он, конечно, взял и сохранил, на память о любимом им поэте, следующие строки» (с. CXXXIII). Далее мемуаристка приводит текст стихотворения ( В. З. ).

Автограф неизвестен.

Первая публикация — газ. «Москва». 1867. № 166. 29 октября. С. 4, с датой «27 окт<���ября>» 1867 г. Вошло в Изд. 1868. С. 248; Изд. СПб., 1886. С. 309; Изд. 1900. С. 313.

Печатается по первой публикации, на основании которой датируется 27 октября 1867 г. В Изд. СПб., 1886 у А. Н. Майкова дата — 29, а не 27 октября 1867 г., как и у А. А. Флоридова в Изд. 1900 , только у последнего она заключена в скобки.

По словам И. С. Аксакова, стихотворение написано «едва ли не по поводу кровавой схватки французских и папских солдат с гарибальдийцами» ( Биогр. С. 184).

Вторжение итальянских патриотов-гарибальдийцев в Папскую область, их борьба со светской властью папы воспринимается Тютчевым как кара за «тысячелетний грех» — отпадение римской кафедры от Вселенской Церкви, окончательно совершившееся в XI в. (см. коммент. к стих. «Ватиканская годовщина». С. 595). Результатом борьбы было завершение в 1870 г. объединения Италии. «…Чью помощь ни зови…» — намек на помощь, оказанную папству французскими войсками, которые уже в ноябре 1867 г. отбили наступление гарибальдийцев. Гарибальди, Джузеппе (1807–1882) — участник революции 1848–1849 гг., руководитель Римской республики 1849 г. В 1848, 1859 и 1866 гг. во главе отряда добровольцев участвовал в освободительных войнах против Австрии. В 1862 и 1867 гг. предпринимал попытки освободить Рим от власти пап. Во время франко-прусской войны 1870–1871 гг. сражался добровольцем на стороне Франции.

Последняя строфа — обращение к папе Пию IX (1792–1878). Гр. Джованни Мария Мастаи Феррети был избран на папский престол в 1846 г. В течение своего 20-летнего понтификата тщетно боролся за светскую власть. Ни либеральные уступки населению Рима, ни попытки суровых репрессий, ни французская интервенция не предотвратили умаления его власти как светского государя. Именно он издал syllabus errorum и энциклику, вызвавшую появление стихотворения Тютчева «Был день — когда господней правды молот…» («Encyclica»), и созвал Ватиканский собор, провозгласивший догмат о папской непогрешимости. Однако же умер он ватиканским пленником.

В письмах к А. Ф. и И. С. Аксаковым (от 18 октября и 19 ноября 1867 г.) Тютчев утверждал по поводу римского кризиса, что «Европа сейчас не просто накануне войны, но накануне войны гражданской, войны, которая затронет не только народы, но и религию. Суть этой войны будет заключаться в борьбе развращенного христианства с более или менее антихристианским рационализмом. Но в борьбе вооруженной, с пушечными залпами и кровопролитиями <���…> Наполеон со всем грузом своих ошибок является только орудием судьбы, а су́дьбы Европы определяются противоречием, которое стало органическим для современного общества, и в особенности французского, раздираемого надвое: на массы, находящиеся под влиянием духовенства, и либеральное меньшинство, отрицающее религию… Так вот, Наполеон является всего лишь олицетворением этого исторического антагонизма…»; «в конце концов все-таки предвидится один и тот же исход, т. е. теснейший союз Франции с Папством — во имя солидарности этих двух властолюбий. А так как тысячелетний круг у нас перед глазами замыкается, то мы и увидим повторение старой были — Наполеон III, конечно, не Карл Великий, но французы все те же франки, а бедный Виктор Эммануил * так и глядит Дезидерием. * Не худо было бы в современной памяти освежить историю всей этой процедуры. Выродившееся христианство в римском католицизме и выродившаяся Революция в наполеоновской Франции — это два естественных союзника. И от этого сочетания произойдут такие последствия, каких мы и не предвидим» ( ЛН-1. С. 313).