Марина Цветаева - Егорушка

Ему, – тот рожу злобную.

Мать – по носу пуховкою,

А тот ее – чертовкою.

И снег зачем белый,

И еж зачем колкий,

И Бог зачем – волка

Без крылышек сделал.

Окрошка на стол —

Подавай ему щей!

Любимая кошка —

И та без ушей!

А ростом-то! Вздохом!

И ввысь-то, и вширь!

Ни чертом, ни чохом:

Растет богатырь!

Задать ему порку —

Вся грудь закипает!

Да рядом с Егоркой

Браток выступает:

Попом не крещенный,

Христом не прощенный,

Честь-совесть – как сито,

К нему как пришитый.

У Егорки щеки круглые,

А у волка впалые.

У обоих совесть смуглая,

Сердце в груди – шалое.

У Егорки губы красные,

А у волка – сизые.

Оба до овец опасные:

Одной слюнкой лизаны.

У Егорки башка кольцами.

А у волка – космами

Ну а уж мозгами сходственны:

Одним гребнем чесаны.

У Егорки – штаны рваные,

А у волка – драные.

Оба гости – в лесу – званые:

Одним млеком – пьяные.

Одно слово: братья кр е стные:

Оба: рвань отборная!

Из одной лоханки трескают:

Одной грудью вскормлены!

С зарею – как хлебом накормит мать —

Заборы ломать да <���бока> ломать.

Где энти прошли: словно вражья рать:

Вовек уж лесам не встать.

Да друг перед дружкою силой хвастать:

Овчаров дражнить, по амбарам шастать.

Егорушка вброд – и волчонок вброд,

Себе чего в рот – и волчонку в рот,

Почище чем бабы в голодный год

Московский блюдут черед.

Десятый чугун опростают с братцем —

Д’ну обниматься, д’ну целоваться!

А баба одна забрела во двор,

Да к печке – а в печке-то – вой да ор.

Еще не очнется с тех самых пор,

Как тот ему спинку тер!

Без щелоку, чай, без мочалки-мыла,

А так себе – волчьим манером: рылом.

Чуть где коромысло – бабье, держись!

Ведерки-то с горки, – да вверх, да вниз!

А поп-то у нас потому и лыс,

Что тот ему хвост отгрыз.

<���А к вечеру, дел переделав тыщу,>

В овражке лежат, друг у дружки ищут.

Ох синь моя звездная, райский сад!

Ох ноченька поздня, покров-наш плат!

У Господа Бога и волк, знать, свят...

Где свалятся – там и спят.

И сладко так спят, хоть никто не стелет:

Дыханьице-пар на две части делят.

Храпят себе дружно —

И дело святое!

Друг – с другом.

Блуд – с блудом, —

Волчонок с дитею!

Еще раз сбылась заря, Господень промысел

Поднялся Егор с волком на промысел.

<���Тот и другой

Без стежек прут – >

Идут

На разбой

И блуд.

Егорка-то: фью,

Тот ушьми подвижет.

Егорка-то: тьфу!

А волчок подлижет.

Идут – горы гудут,

Идут – лес взором жгут,

Что пожар – то за спиной кумач раздут.

Пожар – рубаха-то!

Зато штаны-то!

Из плису-бархату —

Как плугом взрытые!

Как рой чертей-бесов

Bкpyг ног-то крутятся.

Идут, кpacy с кустов

Сбивают прутиком.

Дорога дальняя,

Дорога ранняя.

Идет с волк о м дитё —

Заместо ангела.

(С хвостом ли ангел наш,

Али с крылом – нам што?

Лишь бы служил нам кто!

Лишь бы любил нас кто!)

Идут кустом-леском,

Идут рекой-мостом,

Идут холмом-горбом,

Идут кремнем-песком.

Последня корочка

Давно проглочена.

Глядит Егорушка:

Тын позолоченный.

За тыном – райский сад,

Глядит: кусты в цветах,

Меж них – скворцы свистят

На золотых шестах.

Остановился тут

Егор – <���воззрился> тут.

– На кой цветы цветут?

Их и козлы не жрут!

А волк-то вторит, сват,

Нос сморщив замшевый:

– На кой скворцы свистят,

Когда не жрамши мы?

Как красная искра

Меж них зажглась.

Волк братцу: – Садись,

Братец и – раз —

Козлом – через тын —

В сад.

А сад – не просто сад:

В цветах скворцы свистят

На золотых шестах —

Знать сад-то – царский сад!

Егоркин – скорый суд,

Егоркин – грозный вид:

На кой цветы цветут,

Раз в брюхе – гром гремит?!

А волк-то вторит, сват,

Нос сморщив плюшевый:

“Зачем скворцы свистят,

Раз мы нe кyшамши?”

И – ну – кусты костить,

И – ну – шесты трясти!

А с высоты скворцы

Над волчьей хитростью

Уж так свистят, свистят

На золотых шестах,

Что волк Егорку в зад

Зубами – хвать в сердцах!

И все растет их злость

Огнем-соломою.

Уж все кусты-то в лоск,

Шесты поломаны,

Егоркин рваный зад,

Егоркин страшный взгляд.

В очах-то – красный ад.

Ну уж и царский сад!

– Ась? —

Алой рекой – лиясь,

Белой фатой – виясь,

В небе – заря взялась,