Анна Савина - Весна. Стихи.

………………………………………………

(под каким из имён встретить утро?)

— Скорее, мам, Беслан в прямом эфире!
Подсчеты жертв… Итоги… Экспертизы…
— Нет, доченьки… Минуты на четыре
Прошу вас…… отключите телевизор…………
Я не могу………… Окно телеэкрана
Который день все набухает кровью,
Как страшная осколочная рана —
А эхо взрывов слышно в Подмосковье……
Сгорела ночь в чаду людских страданий —
Так, словно Дух погибших…… отлетела……
И облаком зависла над Бесланом,
Покинув искалеченное тело………………
Опять война… война в прямом эфире……
Молитвы к ускользающему Богу……
А я брожу печально по Стихире,
Чтоб как-то успокоиться немного……
Мне хочется теперь побыть с друзьями,
Услышать, как стучат сердца Поэтов…
И просто помолчать… поплакать С ВАМИ…
И прокричать: «Да как же можно это?!»
Спасибо вам за каждую слезинку,
За гнев и боль, за слово, что ласкает,
Ведь каждый стих ваш растопил не льдинку,
А целый айсберг в равнодушных Каях…
Что впереди? Что ждет нас? Не известно…
Но как бы… что бы… дальше не случилось…
Воспой, Поэт, Добро, Отвагу, Честность,
И к падшим проявить попробуй милость……

Шёл Октябрь-Художник молчаливо,
Разливая краски на луга,
Встретил у пруда девчонку-Иву,
Замер и шепнул:
— Вот это да!
Девушка… Красавица! Скажите,
Можно ли портрет ваш написать?
Ивушка ответила:
— Пишите…
(Не могла мужчине отказать……)
— Хорошо! — собою не владея,
Наш герой взволнован, окрылен:
— О, моя Богиня, Галатея……
Ах, во мне воскрес Пигмалион!
Но приступим… Так… Не шевелиться!
Голову еще чуть-чуть левей…
А у вас в ветвях сидит синица!
— Да, я не прельщаю Журавлей……
— Ничего… Ведь скромность украшает…
— Может быть, невзрачен мой наряд?
— Пустяки… А кто нам помешает
Приколоть к подолу жёлтый бант?
Золотом осенней высшей пробы
Выкрасить зеленую листву
И янтарь пылающий, особый
Прикрепить умело к рукаву?
Шёлк росою сбрызнем лишь немножко —
В миг хрустальным станет башмачок!
Вдруг он прошептал: «Какая ножка…»
Больше ничего сказать не смог…
Пяточки… и пальчики……… А кожа!!!!!
Трепетной, несмелою рукой
Он ласкал колени ей… О, Боже!
Дальше бедра…… дальше…
— Нет! Постой! —
Ива отшатнулась изумленно,
Покраснев, одернула подол,
А Художник все смотрел влюблёно,
Взглядом раздевая хрупкий ствол,
Он не слышал возмущенной речи —
(Разум застелила пелена)…
Нежно целовал ей руки… плечи…
Облетала желтая листва…
И спадали яркие наряды
Шёлком в поредевшую траву…
Чьё-то запоздалое: «Не надо…»
Исчезало, гасло на ветру……

Я укутаюсь в шелк бирюзово-душистого Неба,
Благодатным дождем упаду обессилено вниз,
Забреду в твои сны непорочной, безгрешною Девой,
Чтоб проснуться к утру искушенной в любви Эль Таис.
Бред фиалковых глаз и полынная горечь сомнений,
Шелест гальки сквозь стон уносящих невинность Ветров —
Только Солнцу дано не отбрасывать собственной тени
И не греться в лучах отраженных от Прошлого слов…

Липнет к нежной груди черный бархат египетской ночи,
Вязкий запах амбры — похотливой душе фимиам.
Убивать в темноте — и надежней и… в общем-то, проще,
Но победы свои я давно не краду по ночам.
Будет день — будет пища — и телу найдется работа —
Завтра я загляну в твои полные страха глаза,
Усмехнувшись, взойду на кровавую твердь эшафота,
Чтобы стать палачом обманувшим меня Небесам…

Это завтра… Ну что же… А нынче в укромном алькове
Ты отдашься мне телом и этой порочной душой,
Слишком поздно почувствуешь привкус запекшейся крови
На губах, раскаленных Желаньем в полуденный зной.
Это пламя греха, разливаясь горячим металлом,
Застывает в груди неподъемною глыбой свинца,
Ты случайно столкнул мою Нежность с того пьедестала,
На который ее лишь вчера возводил без конца.

Моя Гордость не в силах простить эту горечь паденья —
На руинах Любви прорастёт подорожником Боль,
Я с тебя соскользну, раболепно упав на колени,
В сотый раз выполняя постыдную, глупую роль..
В сотый раз… и в последний… надеюсь в последний(!)
Ты прольешься в меня по-весенему теплым дождем,
Мы напрасно когда-то друг в друге искали спасенья,
В сотый раз и в последний… мы нежно друг друга… убьем…