Владимир Васильев - Корона сонетов Мир

Чтоб миру своему не изменять.

Когда я круп коварства оседлаю,

И укрощу коня тяжелой дланью,

Войдет Кассандра в мир, меня браня.

А я ее привычно не услышу,

Я жажду быть к пределу жизни ближе

И наблюдать, как предают меня.

13.3

И наблюдать, как предают меня,

И помогать предателям советом,

И позже не потребовать к ответу,

Презренье на слова не разменяв.

Жрет время жизни мелкая возня

Высоких планов и больших секретов.

Мне жаль до злости тратить жизнь на это,

Но я хочу предателя понять.

Ведь он – герой, мудрец, богов любимец

В том мире, где я – враг и проходимец.

Он тот же я, но в зеркале другом.

Хочу услышать в грохоте и гаме

О чем рыдают по ночам тайком

Те, кто казались прежде мне богами.

13.4

Те, кто казались прежде мне богами.

Вошли в нутро Троянского одра!

Тьма, теснотища, духота, жара,

Но Троя за дощатыми боками -

Им чуждый мир, который я слогами

Из плоти дней кровиночками брал,

Вышептывал, вынянчивал, сгорал

В их пламени, когда в строку слагались.

Увы, не суд друзей, а суд врагов

Собою представляет суд богов.

Мертв мир, врагов не сделавший друзьями.

Я молча принимаю приговор,

А боги, бодро рассудив наш спор,

Сожгли мой мир и вновь воссели в храме.

13.5

Сожгли мой мир и вновь воссели в храме,

И все-таки недружен ваш Олимп -

К нему уже Сизифы подошли -

Завалят эпохальными камнями

Ущелья, столь лелеемые вами,

На ровный мир пот праведный пролив.

Не будет ни платанов, ни олив -

Сплошной Олимп да в пепле мой пергамент.

Найдется ль кто, чтоб разгрести завал,

Который труд пустой образовал?

Иль этот труд не менее бессмыслен?

Ну, а пока, богов своих тесня,

Сизифы в путь к вершинам духа вышли,

Предания о подвиге храня.

13.6

Предания о подвиге храня,

Враги о пепле Трои не забудут.

Стократ мой мир охают и осудят,

Но без него им не прожить и дня.

И дрожь сомнений скрытых не унять:

Кому, зачем нужны развалин груды?

Сколь Одиссей отличен от Иуды?

И можно ли Иуду извинять?

Сомненья – это зерна новой жизни,

Но вечных догм их слизывают слизни,

С полей надежд ростки идей гоня.

Безвкусно лижут, медленно, беззвучно

В то время, как берет Олимпа кручи

Троянский конь, копытами звеня.

13.7

Троянский конь, копытами звеня,

Резвится в заповеднике историй,

Но путь, что был однажды им проторен,

Теперь тропинке торной не родня.

Привыкший времена соединять,

Он и в пространстве мощен и просторен.

Из-за него сегодня мир в раздоре -

Идет за место лучшее грызня.

Увы, в тупик ведет сей путь привычный.

На нем любой – и хищник, и добыча,

И в списке жертв там каждому есть срок.

Но все спешат с обозами, возами,

А конь через толпу наискосок

Умчался вдаль с честнейшими глазами.

13.8

Умчался вдаль с честнейшими глазами

Последний из казненных горожан.

Данайцы разбрелись по гаражам,

По кабинетам, храмам с образами.

А кто камнями Трои на базаре

Торгует в продолженье грабежа.

Пожалуй, мне камней уже не жаль -

Под новый мир пора вскрывать базальты.

Мой прежний мир несовершенен был.

Там Мастера распяты, как рабы -

Всегда их время с ними было люто.

Когда они его сдвигали ось,

В них разряжалась мировая злость -

Мир был таков, какими были люди.

13.9

Мир был таков, какими были люди,

Да он и неспособен быть другим.

Другое дело – что мы углядим,

Что вспомним, созидая, что забудем.

Мы извлекаем из хаоса буден

То, чем всего превыше дорожим,

Иль то, пред чем, таясь от всех, дрожим,

Иль, ненавидя всей душою, судим,

Но всякий мир по замыслу един,

Хоть связей всех его не проследим

Разъятья труд невыполнимо труден.

Так Завтра и Вчера не разорвать.

Что попусту о мире горевать:

Мир был таков, каким он Завтра будет.

13.10

Мир был таков, каким он Завтра будет -

Сквозь время прорастает Идеал,

Который я нашел и потерял,

Взвалив ему на плечи строчек груды.

'

Сеть измерений разрывая грудью,

Пру напролом сквозь бытия металл

В тот Город, о котором я мечтал,

В котором жил, да время перепутал.

Мир вновь далек, К нему неясен путь,

Но мне с него, как прежде, не свернуть -

Неизлечим вкусивший Идеала.

Мир – это я. В нем суть моя и честь,

Незыблемости в нем недоставало -

Мир был моим. Мне жаль, что он исчез.

13.11

Мир был моим. Мне жаль, что он исчез.

Точней, ушел в другое измеренье,