Георгий Леонидзе - Сталин. Детство и отрочество

Иной судьбы добиться может
Вольнолюбивая душа, —
Когда вода прорвет плотину,
Все на пути снесет, круша!

Принесли гостям любезным
Лозы с данью виноградной;
Но рассказ не умолкает
О судьбине безотрадной.

Об одном твердят: — Достались
Нам несчастья все на свете!
Раны горестного сердца,
Может быть, залечат дети.

Сыновья, мы к вам взываем!
Ждем заслуженной защиты.
Горек хлеб для нас насущный,
Кровью нашею политый.

Нет земли, и плуг заржавел.
Мы нужду до дна испили.
Покосились наши избы,
Не дождавшись изобилья.

Вовсе нас добра лишили,
Захирели мы в работе.
Мы боролись одиноко,
Вы же вместе в бой пойдете!

Уходит ночь молочная,
Закованная в льдины.
Петушья песнь полночная
Летит к заре рубинной.

Покинув хату дымную,
Шагают гости пьяно;
На снег, на тропку зимнюю
Следы легли туманно.

А стол, людьми покинутый,
Как поле после схватки —
Кувшины опрокинуты
И чаши в беспорядке.

Надеждой успокоена,
Хатенка серебрится:
То месяц глянул воином
Из облачной бойницы.

И туром отбегающим
Гремит порыв метели,
Но ветер нестихающий
Не слышен в колыбели.

Младенец улыбается,
И мать не чует боли,
Любуется, а мается:
Взрастить сынка легко ли?

— Узнает жизнь тревожную
Мальчонок мой — скиталец,
Как галька придорожная
Иль неокрепший палец.

Создатель, долю лучшую
Нам ожидать доколе?!
Трудом себя измучаю,
Чтоб сын учился в школе.

Как люди неученые
Страдают, нам знакомо!
Уж, солнцем позлащенная,
Светлеет кровля дома.

Отец глядит восторженно,
И радость не убудет, —
Работой приумноженной
Для сына хлеб добудет.

— Измучен жизнью старящей,
Слабея понемногу,
Я обрету товарища
И верную подмогу.

Грудь подвязав передником,
Он станет мне опорой,
Чтоб даже привередникам
Слепил, как мастер, взоры.

Работой занят мирною,
Заботясь и о храме,
Взращу я в жертву жирную
Овечку с бубенцами.

В бедной хижине амкара
Мать поет над колыбелью.
Песня сладостная схожа
С соловьиною свирелью.

Как певуча иав-нана,
Иав-нана, вардо-нана!
Это голуби воркуют:
Иав-нана, вардо-нана!

Или это куропатки
Тихо вторят вардо-нана?
Люлька зыблется спокойно.
Щеки мальчика румяны.

— Будь для мира слаще меда!
Вардо-нана, иав-нана!
Ты свети ему, как солнце,
Иав-нана, вардо-нана!

Что нам скажет иав-нана,
А за нею вардо-нана?
Зреет нива за поляной,
Как цветы, благоуханна.

Пусть не тронет нив жучок,
Чтоб скосить мой мальчик мог!

Светлый жемчуг и фиалка
Мальчик-с-пальчик мой!
Пусть господь тебя избавит
От судьбины злой!

А еще о чем воркует
Лунной ночью иав-нана?
— Кто взрастил сады и нивы,
Но решил несправедливо,
Обездоленных не грея,
Осчастливить богатея?

Налетит нежданно коршун, —
Как себя убережешь?
У тебя кусок отымут
Когти, острые, как нож!

Песнь взлетает алой розой,
Уносясь с метелью вдаль.
К небу звездочка прильнула.
Вплавясь в синюю эмаль.

Что же дорого амкару
В чисто убранной светелке?
Самовар, сундук с тахтою
Да горшки на тесной полке.

Стены из щербатых досок,
Дверь расшатана ветрами…
Потолок в сырых подтеках,
Схожих с лисьими следами.

Ветки вербы и колосья —
На резных столбах балкона,
И великий Руставели,
Над пергаментом склоненный.

Опаляем жаром, мальчик
В колыбели тихо стонет;
Мать, в надеждах разуверясь,
Голову печально клонит.

К облакам восходит песня,
Умоляющая небо:
— На конях своих багряных
Нас почтили батонеби.

Любят ласку батонеби,
Любят, чтобы песнь звучала,
Любят шутки-прибаутки,
Любят яхонты и лалы,

Стол с обильным угощеньем,
Сок янтарный винограда,
И шелкам, как зори, алым
Сердце батонеби радо.

— Не сердитесь, батонеби,
Окажите бедным милость!
Семь сестер и братьев в хате
Над младенцем наклонились.