Александр Сухово-Кобылин - Дело

Муромский(с особенною мягкостию). Да, это так. Ваше Превосходительство… Но не сто же тысяч, Ваше Превосходительство!..

Варравин(так же с мягкостию). Согласен!.. Согласен!.. Время всё изменяет: ныне люди и помягче стали.

Муромский(с любопытством). То есть как же это?

Варравин(смотря ему в глаза). Утверждают… философы… будто они на… на двадцать процентов мягче стали…

Муромский(в сторону скоро считает). Десять копеек — три тысячи… Варравин (продолжает). Теплоты душевной стало, говорят, более…

Муромский(та же игра). Да, десять копеек — еще три тысячи…. шесть тысяч долой…

Варравин. Сочувствия к нуждам ближнего — все это развилось, усилилось.

Муромский(та же игра). Стало, двадцать четыре тысячи серебром.

Варравин. Вот это самое они прогрессом и называют.

Муромский(вслух). По чести. Ваше Превосходительство, приказный бы этого не взял.

Варравин(нежно). Взял бы, достопочтеннейший. — Взял бы…

Муромский(твердо). Нет, он бы этого не взял.

Варравин(сухо). Как вам угодно. (Берет со стола бумаги.)

Муромский(мягче). Право… того… а я бы полагал… десять.

Варравин(кланяясь и резко). Имея по должности моей многосложные занятия, прошу извинить. (Уходит в кабинет.)

Муромский(один).

Муромский(подумавши). Двадцать четыре тысячи — это — это — восемьдесят четыре тысячи начетом! Где я их возьму? Их у меня нет, видит Бог, нет… Что же, стало, Стрешнево продавать? Прах-то отцев — дедов достояние… а дочь по миру… Так нет! Не отдам!.. Еду! К кому ни есть еду! Лбом отворю двери, всю правду скажу! (Стихает.) Кротко, складно скажу, Лидочку с собой возьму; не камни же люди; за правого Бог! (Уходит скоро.)

Варравинвыходит из одних дверей, Тарелкин из других.

Тарелкин. Каков, Ваше Превосходительство, уперся! Ну, я от него такой невежливости не ожидал.

Варравин(с досадою). И что же! Вздумал предложение делать на третью долю.

Тарелкин. Однако таки предложение сделал. Эх, Ваше Превосходительство! махнуть бы вам рукой.

Варравин. Я сказал, нельзя.

Тарелкин. Он вот ехать хочет.

Варравин. Куда?

Тарелкин. Не знаю. Не камни, говорит, люди; за правого Бог.

Варравин(соображая). Я полагаю, он бросится к Князю.

Тарелкин. Другой дороги нет, как к Князю.

Варравин(думает). А как обставлено у вас это дело; всё ли исправно?

Тарелкин. В величайшем порядке.

Варравин. Распутие-то мне приготовлено ли?

Тарелкин. В лучшем виде. Я за этим, по приказу вашему, особое наблюдение имел и даже своевременно с тятинькой списывался.

Варравин. Ну, что же тятинька?

Тарелкин. Он развалил их на три партии.

Варравин. Так.

Тарелкин. Одни пошли на выпуск: оправдать и от суда освободить.

Варравин. Так.

Тарелкин. Вторые — оставить Муромскую относительно любовной связи в подозрении. Третьи — обратить дело к переследованию и постановлению новых решений, не стесняясь прежними.

Варравин. Ну вот и хорошо, вот и распутие! Вот когда мне три пути вы уготовали — да когда к ним подведешь начальство, так куда хочешь, туда его и поворачивай!

Тарелкин. Окроме этих мнений, и солисты оказались.

Варравин. Пускай.

Тарелкин. И одно мнение по новой формуле.

Варравин. По какой это?

Тарелкин. А не не-веро-ятно!..

Варравин. А — да! В каком же смысле?..

Тарелкин. Изволите видеть: относительно незаконной связи Муромской с Кречинским вопрос подвинут далее, а именно, что при такой-де близости лиц и таинственности-де их отношений (поднимая палец) не не-веро….ятно… что мог оказаться и ребенок…

Варравин. Н-да, это можно.

Тарелкин. Очень можно, а старику куда щекотливо кажется; так вот его как шилом в бок — так и подымает.

Варравин(подумав). Гм… подымает… это хорошо!.. Ну, стало, пусть его к Князю и едет. Хорошо бы, если бы его так направить, чтобы он явился к нему утром, ранехонько, пока тот по залам разминается да содовую пьет…

Тарелкин. Это можно. Ваше Превосходительство.

Варравин. Да чтоб он в самую содовую попал!..