Владимир Высоцкий - Нерв

Оденусь как рыцарь я после турнира,
Знакомые вряд ли узнают меня.
И крикну как Ричард я в драме Шекспира:
«Коня мне! Полцарства даю за коня!»

Но вот усмехнется и скажет сквозь смех
Ценитель упрямый:
«Да это же просто другой человек!»
А я — тот же самый.
Вот уж действительно
Все относительно,
Все-все, все.

Вот трость, канотье, я из НЭПа, похоже?
Не надо оваций, к чему лишний шум?
Ах, в этом костюме узнали, ну что же,
Тогда я надену последний костюм.

Долой канотье, вместо тросточки — стек,
И шепчутся дамы:
«Да это же просто другой человек!»
А я — тот же самый.
Вот уж действительно
Все относительно,
Все-все, все.

В который раз лечу Москва — Одесса,
Опять не выпускают самолет.
А вот прошла вся в синем стюардесса, как принцесса,
Надежная, как весь гражданский флот.

Над Мурманском ни туч, ни облаков,
И хоть сейчас лети до Ашхабада.
Открыты Киев, Харьков, Кишинёв,
И Львов открыт, но мне туда не надо.

Сказали мне: «Сегодня не надейся,
Не стоит уповать на небеса».
И вот опять дают задержку рейса на Одессу,
Теперь обледенела полоса.

А в Ленинграде с крыши потекло,
И что мне не лететь до Ленинграда?
В Тбилиси — там все ясно, там тепло,
Там чай растет, но мне туда не надо.

Я слышу, ростовчане вылетают,
А мне в Одессу надо позарез,
Но надо мне туда, куда меня не принимают.
И потому откладывают рейс.

Мне надо, где сугробы намело,
Где завтра ожидают снегопада,
А где-нибудь все ясно и светло,
Там хорошо, но мне туда не надо.

Отсюда не пускают, а туда не принимают,
Несправедливо, грустно мне, но вот
Нас на посадку скучно стюардесса приглашает,
Похожая на весь гражданский флот.

Открыли самый дальний закуток,
В который не заманят и награды,
Открыт закрытый порт Владивосток,
Париж открыт, но мне туда не надо.

Взлетим мы, распогодится.
Теперь запреты снимут.
Напрягся лайнер, слышен визг турбин.
Но я уже не верю ни во что, меня не примут,
У них найдется множество причин.

Мне надо, где метели и туман,
Где завтра ожидают снегопада,
Открыты Лондон, Дели, Магадан,
Открыто все, но мне туда не надо.

Я прав, хоть плачь, хоть смейся,
Но опять задержка рейса,
И нас обратно к прошлому ведет
Вся стройная, как «Ту», та стюардесса мисс Одесса,
Доступная, как весь гражданский флот.

Опять дают задержку до восьми,
И граждане покорно засыпают.
Мне это надоело, черт возьми,
И я лечу туда, где принимают!

Я все вопросы освещу сполна,
Дам любопытству удовлетворенье.
Да! у меня француженка жена,
Но русского она происхожденья.
Нет! у меня сейчас любовниц нет.
А будут ли? Пока что не намерен.
Не пью примерно около двух лет.
Запью ли вновь? Не знаю, не уверен.

Да нет! живу не возле «Сокола»,
В Париж пока что не проник…
Да что вы все вокруг да около?
Да спрашивайте напрямик!

Я все вопросы освещу сполна,
Как на духу попу в исповедальне.
В блокноты ваши капает слюна.
Вопросы будут, видимо, о спальне?
Да, так и есть! Вот густо покраснел
Интервьюер: — Вы изменяли женам?
Как будто за портьеру посмотрел
Иль под кровать залег с магнитофоном.

Да нет! живу не возле «Сокола»,
В Париж пока что не проник…
Да что вы все вокруг да около?
Да спрашивайте напрямик!

Теперь я к основному перейду:
Один, стоявший скромно в уголочке,
Спросил: — А что имели вы в виду
В такой-то песне и такой-то строчке?
Ответ: — Во мне Эзоп не воскресал.
В кармане фиги нет, не суетитись!
А что имел в виду — то написал:
Вот, вывернул карманы — убедитесь!

Да нет! живу не возле «Сокола»,
В Париж пока что не проник…
Да что вы все вокруг да около?
Да спрашивайте напрямик!

В далеком созвездии Тау-Кита
Все стало для нас непонятно.
Сигнал посылаем: «Вы что это там?»
А нас посылают обратно.
На Тау-Ките
Живут в красоте,
Живут, между прочим, по-разному
Товарищи наша по разуму.

Вот, двигаясь по световому лучу
Без помощи, но при посредстве,
Я к Тау-Ките этой самой лечу,
Чтоб с ней разобраться на месте.
На Тау-Кита
Чего-то не так,
Там тау-китайская братия
Свихнулась, по нашим понятиям.