Илья Кормильцев: Стихи

и завершая триумф я склонился как возглас над ней
прагматик и грубый солдат знающий хитрость войны
но ангел который там был успел мне крикнуть: не смей!
и голос он свой воздвиг
прочней крепостной стены

и я отшатнулся и вдруг усвоил науку кольца
я слышал шепот небес: Вера, Надежда, Любовь
это было мое Всегда что хранило меня от конца
и я исчез словно дым
чтобы утром явиться вновь

она ждет любви с Востока и Запада
она ждет любви с Юга и Севера
любовь — это газ без цвета и запаха
и дни как листва опадают с дерева
она зажигает спичку от спички
она не знает как это опасно
она раздувает золу по привычке
хотя всем ясно что пламя погасло

люди идут с молоком и сыром
несметные люди довольные миром
люди идут с простоквашей и хлебом
несметные люди забытые небом

она так пьяна от этого воздуха
она влюблена в расческу и зеркало
в груди ее голубь не знающий отдыха
в глазах ее звезды за тайною дверкою
ни вор ни дурак ее не обидят
вещей золотых она не скрывает
она постарела — для тех кто не видит
она одинока — для тех кто не знает

люди идут с молоком и сыром
несметные люди довольные миром
люди идут с простоквашей и хлебом
несметные люди забытые небом

если нет любви а твоих проводах
если холоден голос в твоем телефоне
я могу понять и могу простить
я звоню в никуда я забыл даже номер
вчерашний день не сегодняшний день
на мягких подушках не въедешь в вечность
ты повесишь на стул позабытую тень
моих присутствий и влажных приветствий

Казанова, Казанова — зови меня так
мне нравится слово
в этом городе женщин
ищущих старость
мне нужна его кровь
нужна его шалость

Казанова, Казанова — зачем делать сложным
то что проще простого
ты — мол женщина
я — твой мужчина
если нужно причину
то это причина

если голос твой слышен еще ты не спишь
ты светишься бронзой — раздетое лето
ты манишь на свет всех крылатых в ночи
но не хочешь согреть никого этим светом
подражая примеру соседских глазков
ты шпионишь постыдно за собственным телом

но не видишь на бедрах свинцовых оков
хотя можешь увидеть
даже черное в белом

Казанова, Казанова…

каждый день принесет десять новых забот
и каждая ночь принесет по морщине
где ты была когда строился плот
для тебя и для всех кто дрейфует на льдине

до сих пор встречал твой дом по пути
быстрым шагом стараюсь я мимо пройти
не взглянув на знакомые эти ступени
и на двери в которые мне не войти
то ли дом стал выше то ли я стал старше
то ли я боюсь неизбежной фальши
задержусь перед ним я всего на секунду
перед тем как снова двинуться дальше

я стою в перекрестьи твоих окон
я стою в перекрестьи твоих окон

мне известно что я здесь стою напрасно
мне известно что это окно погасло
только свет его зависнув в пространстве
продолжает еще оставаться ясным
и ложится крест на лицо и плечи
перечеркивая дела и встречи
и стоит в глазах безнадежно долго
я боюсь сказать — навсегда, навечно

я стою в перекрестьи твоих окон
я стою в перекрестьи твоих окон

как бы не был я от тебя далеко
ты найдешь меня во мгновенье ока
стоит только раздвинуть тяжелые шторы
пальцы света укажут тебе дорогу

я стою в перекрестьи твоих окон
я стою под прицелом твоих окон

я проснулся рано утром
я увидел небо в открытую дверь
это не значит почти ничего
кроме того что возможно я буду жить

я буду жить еще один день
я не смертельно болен
но я в лазарете стерильный и белый
и не выйду отсюда
пока не придет

доктор твоего тела
доктор твоего тела

я не буду лгать врачу
так бывало и раньше этот приступ не нов
это не значит почти ничего
кроме того что возможно
мы должны быть

мы должны быть внимательней в выборе слов
оставь безнадежных больных
ты не вылечишь мир и в этом все дело
пусть спасет лишь того кого можно спасти