Андрей Дементьев - Года любви и дни печали

Мы смирились с тем, что зависть
Судит всех без доказательств.
Ей достаточно улик —
Этот счастлив.
Тот велик.

Ты еще не можешь говорить.
И о жизни ничего не знаешь.
Спит в тебе мальчишеская прыть.
Неизвестно, кем ты после станешь.

Как все дети – ты смешон и мил.
И хотя еще так мало прожил,
Все ты в доме нашем изменил.
Да и нас, поди, изменишь тоже.

Все должно когда-нибудь кончаться.
Жизнь верна законам бытия.
Все быстрее мои годы мчатся.
Все прекрасней молодость твоя.

Перемножу прожитые годы
На свою любовь и на твою.
Пусть скупы лимиты у Природы —
Я тебя стихами повторю.

Я забываюсь работой и музыкой.
Забываюсь от наших с тобой утрат.
Не хочу, чтобы жизнь
Стала улицей узенькой,
Откуда дороги нам нет назад.

Гроза была признанием в любви.
И над землей безумствовало небо,
То полное несдержанного гнева,
То полное надежды и мольбы…

И вдруг внезапно небо стало немо.

Вот так бывает в жизни меж людьми,
Когда слова смолкают на мгновенье.
А после что? Неистовство любви
Или забвенье?

Возврати, судьба, мне
Прежний голос.
Ненависть вложи
В мои слова.
Наша жизнь
Жестоко раскололась
На ворье
И жертвы воровства.

Лишь рядом со смертью
Вдруг сердце пронзит
Забытое чувство вины
Перед теми,
С кем делишь привычно
Судьбу или быт.
К кому привыкаешь,
Как к собственной тени.

Мне по душе простецкие слова —
«Мочить ублюдков и шпану в сортире».
Но практика порой была слаба,
И потому подчас не тех мочили.

В мои года стихи уже не пишут.
Но Гете был постарше, а писал.
И потому я в лодыри не вышел.
У Музы я пожизненный вассал.

Вновь по небу скатилась звезда.
Грустно видеть, как падают звезды.
Провожаю друзей в НИКУДА.
В не пришедшие зимы и весны.

Провожаю друзей в НИКУДА.
Слава богу, что ты молода.

Нас разлучило с мамой утро.
Ее я обнял у дверей.
Взрослея, все мы почему-то
Стыдимся нежности своей.

Столько накопилось в мире зла, —
Сколько в небе окиси азота.
Чересчур земля моя мала,
Чтоб вместить все беды и заботы.

Потому-то и живут во мне
Чья-то боль, отчаянье и горе.
Спят спокойно мертвые в земле.
А живым – ни счастья, ни покоя.

Наша жизнь немного стоит.
Потому и коротка.
Вся Россия тяжко стонет
В стыдной роли бедняка.

Наша жизнь немного стоит,
Как недорог честный труд.
Нас то гимна удостоят,
То в заложники берут.

Отходит от перрона поезд,
Как будто от души моей.
И кто-то смотрит, успокоясь,
На колыхание огней.

А кто-то им вдогонку плачет.
И, видно, боль его права.
И ничего уже не значат
В окне беззвучные слова.

Я тебя разбудил
Слишком поздним звонком.
Ты бежишь к моему голосу
Босиком.
И я чувствую, как ты сейчас горяча.
И я вижу – рубашка сползает с плеча.

Медуз на берег вынесла волна.
И не вернулась больше к ним она.

Они, как линзы, на песке лежат.
И капли солнца на стекле дрожат.
Прошло всего каких-то полчаса.
И высохла последняя слеза.

Через столько лет на той же улице
Мы случайно встретились в толпе.
Ты успела чуточку нахмуриться.
Я успел подумать о тебе.

Ты успела быстро оглянуться.
«Боже мой…» – Я прошептал вдали.
Может, надо было нам вернуться?
Но друг друга мы бы не нашли.

Первая красавица России
На портрете дивно хороша.
Только в жизни все ж она красивей:
Не открылась Мастеру душа.

Годы – как кочующие звезды,
Что глядят прозрачно с вышины.
Вспоминаю прожитые весны,
Забываю виденные сны.

Я о них печалиться не стану.
И по мне ты, юность, не грусти.
Вышел я однажды рано-рано.
Солнце в небе…
Я еще в пути.