Вадим Шершеневич - Имажинисты. Коробейники счастья

Уносился день криком воронья,
Предвечерний час недвижнаго дрожанья,
В этот час совы свой табун храня,
Познавал я мир в перекличном ржанье.

В этот час всего: — грохота, тиши,
Хаоса, бессмертья, умиранья —
Я познал, что не пронзит души
И смертельно душу не изранить.

Раскололся шар огненно-литой,
Расплескалась кровь огромнаго граната —
Облак белый конь в сбруе золотой
Умирал в бою гремящаго заката.

Дырявый шатер моих дум
Штопают спицы луны.
Я звездные тайны краду
Вбивать золотые клины.

Недостижений червь
Дни просверлит в виске —
Поэт, никому не верь,
Даже в надломной тоске.

Твой неисходный день
Сердцем стучится в Сад —
Так в голубой плетень
Лапой зари лиса.

Соломону — первому имажинисту,
Одевшему любовь Песней Песней пестро
От меня, на паровозе дней машиниста,
Верстовые столбы этих строк.

От горба Воздвиженки до ладони Пресни
Над костром всебегущих голов.
Орать эту новую Песню Песней
В ухо Москвы, поросшее волосами садов.

Фабричные, упаковщицы, из Киноарса!
Девчонки столиц! Сколько раз вам на спины лечь?
— Где любовник твой? — Он Венеры и Марсы
В пространств, как мировую картечь!

Мир беременен твоей красотою,
В ельнике ресниц зрачок — чиж.
На губах помада краснеть зарею,
Китай волос твоих рыж.

Пальцам мелькать — автомобилям на гонке,
Коромыслу плеч петь хруст.
Губами твоими, как гребенкой,
Мне расчесать мою грусть.

Груди твои — купол над цирком
С синих жилок ободком.
В полночи мотоциклетные дырки
И трещины фабричных гудков.

Живота площадь с водостоком пупка посредине,
Сырые туннели подмышек. Глубоко
В твоем имени Демон Бензина
И Тамара Трамвайных Гудков.

Полночь стирать полумрака резинкой
На страницах бульваров прохожих.
От желаний губ пишущая машинка
Чистую рукопись дрожи.

Что трансатлантик речными между,
Ты женщин остальных меж
Мной и полночью славлена дважды
Шуршащаго шопота мышь.

Ты умыть зрачки мои кровью,
Верблюду губ тонуть в Сахаре твоих плечей.
— Я прозрачен атласной любовью
С широкой качкою ночей.

Каждым словом моим унавожены
Поля моих ржаных стихов.
От слов горячих таять мороженому
Отсюда через сто домов.

Небу глаз в облаках истомы проясниться.
По жизни любовь, как на 5-ый этаж дрова.
Ты прекрасна, моя соучастница,
Прогибшая вместе кровать.

В сером глаз твоих… оженном пригороде
Электрической лампы зрачек.
Твои губы зарею выгореть
И радугой укуса в мое плечо.

Твои губы берез аллея,
Два сосца догоретый конец папирос,
Ты прекрасен, мол твердой шеи,
Под неразберихой колес.

Липа мостовая в веснушках булыжника.
Слава Кузнецкому лица.
Под конвоем любви мне, шерамыжнику,
Кандалами сердца бряцать.

В небе молний ярче и тверже
Разрезательные ножи.
Пульс — колотушка сторожа
По переулку жил.

Пулемет кнопок. Это лиф — ты
От плеч до самых ног.
Словно пение кверху лифта,
За решоткой ресниц зрачок.

Магазинов меньше в пассаже,
Чем ласк в тебе.
Ты дремать в фонарном адажио.
Ты в каждой заснуть трубе.

Как жир с ухи уполовником,
Я платье с тебя на пол.
— Где сегодня твой любовник?
— Он трамваи мыслей в депо.

Сердцу знать свою частушку
Все одну и ту ж.
Плешь луны к нам на пирушку,
Как нежданный муж.

Твои губы краснее двунадесятника
На моих календаре,
Страсть в ноздрях — ветерок в палисаднике
В передлетнем сентябре.