Омар Хайям - Рубаи. Полное собрание

Безжалостная Смерть уж у дверей, саки.
Прощального вина плесни скорей, саки.
Печали побоку, устроим сердцу праздник
Из этих двух ли, трех последних дней, саки.

Судьбой обыграны все те же мы с тобой.
Хоть на прощанье мир потешим мы с тобой:
Назло судьбе, саки, вино в руках мы держим —
Вот истину в руках и держим мы с тобой.

Не изумляться тут — чему, сынок, скажи?
Осмыслить Бытие хоть кто-то смог, скажи?
Кто вправду счастлив был хотя б денек, скажи,
Кто не предчувствовал плачевный рок, скажи?

Коль сердце от тоски томится у тебя
Иль жуткое в делах творится у тебя,
Полезно расспросить, что на сердце у прочих,
И сердце, право же, взбодрится у тебя.

Мудрец изгнал печаль и не до дна не пьет,
Иначе как налив себе сполна, не пьет.
А кто хранит печаль и отстраняет флягу?
Бедняга: беды пьет. Болван: вина не пьет.

В мечтах я облетал вселенную кругом —
Скрижаль, и рай, и ад выискивал тайком.
Словам Учителя поверил лишь потом:
«Скрижаль, и рай, и ад — ищи в себе самом».

Коль хочешь, подскажу, как в жизни клад искать,
Средь бедствий мировых душевный лад искать:
Лишь надо от вина ничем не отвлекаться,
Лишь наслаждение весь век подряд искать.

Не трусь перед судьбой, тогда сверкнет во мгле
Священное вино на нищенском столе.
Сначала — из земли, в конце — обратно в землю;
Считай, ты под землей, идущий по земле.

Отвергло небо мир? Тогда война. Ну что ж.
Попрали честь? Позор приму сполна. Ну что ж.
Вон в кубке — как багров стал цвет вина!.. Ну что ж,
Непьющий! Вот он — я, и камень — на. Ну что ж!..

Доколь из-за вранья и злых повадок жизни,
Доколь взамен вина глотать осадок жизни?
Так жизнечерпий подл и до того хитер,
Вот выплесну пред ним дрянной остаток жизни!

О небо! Не тащи на пьяный свой дебош!
Гляди: я на ногах, а ты уж не встаешь.
И что с меня возьмешь? В руке — последний грош,
И жизнь моя — не жизнь, а горестная дрожь.

О, горе! Истлевать бесплодно не хотим мы,
Но жернов неба нас крушит неотвратимо.
И не успел моргнуть, как жизнь мелькнула мимо…
Что не достигнуто, уже недостижимо.

Ох, небо! Скряге ты любые вещи — на!
И баню, и дворец ты, не переча, — на!
А с мудреца залог берешь за корку хлеба.
Такому небу мы — душок порезче: на!

Бродягу встретил я. Ничто ему не в лад:
Ни истина, ни ложь, ни Бог, ни шариат,
Ни мир, ни монастырь, ни вера, ни разврат…
Вот это мужество! Плюет на все подряд.

Вот-вот бы Новый год! — но Рамазан настал,
Поститься вынудил, как в цепи заковал.
Всевышний, обмани, но не лишай застолья —
Пускай все думают, что наступил Шаввал!

Тот, чуждый зла, кувшин с поклоном навести,
Одну себе налей, другой — меня почти.
Когда судьба пинком отбросит нас с пути,
Все ж глиной на кувшин сумеем мы пойти.

Все дни и ночи я в хмельной поток ныряю,
От бешеных небес я — наутек — ныряю!
Корабль моей судьбы вот-вот пойдет ко дну,
Так исчезать в воде учусь я впрок: ныряю!

Сегодня снова юн и счастлив я, пока
Хмельною горечью обманута тоска.
А горечь не порок, в вине она приятна,
Привык я к горечи, вся жизнь моя горька.

Хмельное в юности возносит — лучше нет.
Вино красавица подносит — лучше нет!..
Но тленный мир, увы, — руины, сон кошмарный.
Упьюсь! Вино, как смерть, подкосит — лучше нет.

Не обновится мир. Он сгнил уже давно.
Здесь никому ни в чем удачи не дано.
Еще б винца, саки! Уважишь иль откажешь —
Что так, что эдак, всем свалиться суждено.

Хлопочем!.. Но дела идут своим путем.
Неужто ничего не завершим путем?
Беспомощно сидим, привычно причитаем,
Что опоздали мы, а скоро прочь пойдем.

Краса вселенной! Брось тащить под нищий кров
Доходов и потерь бессмысленный улов.
Саки подать вино последнее готов,
Так хоть теперь забудь о жути двух миров.