Уистан Хью Оден - Избранные стихотворения

Поверх садовой стены мы следим —

Как там ты.

Небо темно, как позора пятно,

Что-то, как ливень, низвергнется, но

Это не будут цветы.

Поле, как крышка, вспучится, знать,

Все обнажив, что лучше б скрывать.

А потом,

Не говори, что глядеть недосуг,

Лес подойдет, становясь вокруг

Смертельным серпом.

Болт заскрипит и раздастся удар,

И за окном проплывет санитар-

Ный вэн

И появляются спешно, мой друг,

Женщина в темных очках и горбатый хирург,

И с ножницами джентельмен.

Ожидай нас каждый миг,

Так что придержи язык

И —без рук!

Сад мети, сам чистым будь,

Петли смазать не забудь. Помни о нас —

Двух.

Когда о многих нам скорбеть придется,

Когда и горе стало достояньем

Эпохи нынешней, отдав на поруганье

Сознанья нашего и боли нашей слабость,

О ком нам говорить? Ведь каждый день, как дань,

Средь нас навечно отбирает лучших,

Добро творивших, знавших всю тщету

Трудов своих и все ж вносящих лепту.

Таким был этот врач. И в восемьдесят лет

Желал о нашей жизни думать он, чей хаос

Угрозами или же просто лестью

Зачатки будущего подчинить стремится.

Но в сем отказано ему: уже не видел он

Последнюю, привычную картину --

Проблемы, ставшие у гроба, как родня

Смущенная, не приняв нашей смерти.

Те самые стояли, в коих он

Был сведущ столь -- неврозы, сновиденья

И тени, ждущие войти в блестящий круг,

Чтобы привлечь ученого вниманье,

Разочарованно рассеялись тотчас,

Когда он удалился от трудов,

Чтоб в землю лондонскую лечь -

Еврей великий, умерший в изгнаньи.

Лишь Ненависть возликовaла, полагая

Расширить практику, да подлые ее клиенты,

Кто исцелить себя надеются убийством

И пеплом покрывaют сад цветущий.

Они еще живут, но в мире измененном

Тем, кто без ложных сожалений обернулся

И в прошлое взглянул, все помня, будто старец

И откровенен был, подобно детям.

Он не был даже мудр, он просто предложил,

Чтоб Прошлое читалось в Настоящем

И, как урок поэзии споткнется

В конце концов на строчке, где, однажды,

Возникли обвинения и, вдруг,

Ты понимаешь, кем оно судимо

И как прекрасна жизнь была тогда,

Как и ничтожна. Лучше бы смиренно,

Как с другом, с Будущим вступить в переговоры

Без ложного набора сожалений,

Без маски добродетели и без

Смущения перед знакомым жестом.

Не удивительно, что древние культуры

В открытом им прорыве в подсознанье

Падение князей предугадали

И крах их прибыльных упадка сил симптомов.

Что преуспей он -- почему бы нет -- общественная жизнь

И вовсе станет невозможной; Государства

Обрушится огромный монолит

И мстители пред ним объединятся.

Его стращали Богом, но, как Данте,

Он шел своим путем среди заблудших душ

В тот смрадный ров, где те, кто был унижен

Отверженных ведут существованье.

Он объяснил нам Зло: что не деянья

Должны быть наказуемы -- безверье,

Самоограничения капризы

И вожделение позорное тиранов.

И если нечто от диктаторских замашек

И строгости отеческой сквозило

В его лице и оборотах речи,

То это был лишь способ защитится

Того, кто жил среди врагов так долго,

Кто ошибался и порою был абсурден.

Теперь уже он даже и не личность —

Для нас теперь он целый мир воззрений,

В котором жизни мы различные ведем:

Подобен он погоде -- чуть поможет

Иль воспрепятствует, но стало гордецу

Чуть тяжелей гордится и тирана

Почти никто всерьез не принимает.

В тени его спокойно мы растем

И он растет пока, уставший, в даже

И самом дальнем, самом жалком графстве,

Вновь не почувствует в скелете измененье.

И обездоленный ребенок в государстве

Своем игрушечном, где изгнана свобода,

Как в улье, где и мед -- лишь ужас и тревога,

В надежде уцелеть им будет успокоен.

Они еще лежат в траве забвенья --

Нами давно забытые предметы --

Но, освещеные его отважным блеском,

Вернулись к нам и стали вновь бесценны -

Те игры, что для взрослых неуместны,

Те звуки, что и слышать неприлично

И рожи те, что корчим мы украдкой.

Но он желал для нас и более того,

Чтоб две неравных наших половины,

Разъединенные из лучших побуждений,

Опять в Oдно навек объединились

И большей той из них -- там, где гнездится разум

Отдать права над меньшей, но лишь только

Для диспутов бесплодных; передать