Уистан Хью Оден - Избранные стихотворения

Он видит статую, готовую уже

Простить мечты несбыточные нам.

Да, Фортунат, жаркая ныне пора наступила:

Вереск в предгорьях полег,

Сжался в путешную струйку,

Раньше игривый поток;

Копья ржавеют у легиона, с их капитана льет пот,

Пусто в извилинах под

Шляпою школяра,

Вздор прорицает Сивилла,

Вмазав прилично с утра.

И сам ты, с расстройством желудка, в кровати

Проводишь, несчастный, весь день,

Счета неуплачены, эпос обещанный

Так и не начат - мигрень.

Ты тоже страдалец, кто вечно твердит,

Что разве потоп его удивит,

Или же ветр с Утешителя крыл,

Сброд грязный вознесший,

Темницы открыв.

Ты говоришь, что всю ночь тебе снилась утра ярчайшая синь,

Шиповник расцветший, когда

Трех мудрых Марий безмятежно приносят

Из кости слоновой суда.

Влекут их дельфин и морские коньки

К ленивому устью реки.

Ах, колокол - эхом громам канонад

В честь Них, посетивших

Греховный сей Град.

Ведь так естественно надеяться и быть благочестивым

И верить, что в конце нас ожидает свет,

Но прежде помни, Фортунат,

Священных Книг завет -

Плоду гнилому сорвану быть. Надежда смысла лишена,

Если прервалась тишина

В сей миг, а город спит,

Когда восставшая волна

Над городом висит.

На что же будешь ты похож, когда рванет гробниц базальт

И явит чародея гроб,

И страж его - мегалопод

Вслед за тобой тип-топ,

И что ответишь ты, когда рой нимф взлетит, крича,

Из пересохшего ручья,

И из разверзшихся небес

Твой Пантократор прогремит: "Кто и зачем ты здесь"?

Ибо, когда воскресших пустит в пляс

Под яблоней хорал,

Там также будут, Фортунат,

Те, кто не рисковал.

Те, кто у копей солевых копаются в тени,

Кому бессмысленные дни

В жару иль в дней конце

Предстали в тошных мыслях их,

В оливковом венце.

О, чтоб двери открыться и - билет с золотым обрезом,

Отобедать сo знатью - Елдой и Асматкой, и не остаться тверезым,

Чтоб фейерверк, и жонглеры, и ростбиф румянить железом -

Плакались шесть калек молчащей статуе,

Нищие калеки.

Чтоб Клеопатра и Гарбо со мной, непутевой, в океане перьем

На живца ловили, играли, балдели , когда с лучом первым

Петух захлебнется криком, как я - опостылевшей спермой -

Плакались шесть калек молчащей статуе,

Нищие калеки.

Чтоб, шею вытянув, стоять, как подсолнух, на зеленом дерне,

На арабскую стать полагаясь, каурых, соловых и корнем

Места их чуя, не то что с биноклями дурни -

Плакались шесть калек молчащей статуе,

Нищие калеки.

Чтоб паперти - в палубу, и в парус - дырявой холстине,

И свиньей - за святым , вслед нежному бризу по сини

К островам тенистым, где огромны дыни -

Плакались шесть калек молчащей статуе,

Нищие калеки.

Чтоб эти лавки обернулись к тюльпанам на садовом ложе,

Чтоб мне костылем моим дать каждому купцу по роже,

Когда из цветка его лысая голова торчит, и того тоже-

Плакались шесть калек молчащей статуе,

Нищие калеки.

Чтоб дыра в небесах и чтоб Петр появился и Павел,

Чтоб святой удивлял наглеца - гляди-ка, никак дирижабль,

О, чтобы ты попрошайкам второй ноги не оставил -

Плакались шесть калек молчащей статуе,

Нищие калеки.

Что он сделал такого, за что не мил?

Если хочешь знать - он нас оскорбил:

ну, да -

Мы сторожим колодцы, мы с оружьем в ладах,

Нам смешно, что мы вызываем страх.

Мы - счастье; но мы и беда.

Ты - город, а мы - часы у ворот,

Мы - стражи, в скале охраняем вход.

Двое.

Слева - стоим и справа - стоим

И неотрывно, поверь, следим.

за тобою.

Право же, лучше не спрашивать нас

Где те, кто смел нарушить приказ.

О них забудь.

Мы были рифом для тех, воронкой в воде,

Горем, ночным кошмаром, где

не розами - путь.

Оседлай журавля и учи слова моряков,

Когда корабли, полные птиц, с островов

в гавань войдут.

В таверне трави о рыбалке, о ласках чужих жен,

О великих мгновеньях в жизни, которых лишен

ты, тут.

Tак говорит теперь молодежь:

"Мы верим ему, где другого найдешь?" -

а мы добры,

От немощной похоти твоей устав;

Пусть не по вкусу тебе, но блюди устав,

нам все равно - до поры.

Не воображай, что нам невдомек -

То, что сокрыть ты тщательно смог,

взгляд выдаст вполне:

Ничего не сказав, ничего не свершив,

Не ошибись, будь уверен, я жив -

не танцевать же мне -