[ 1918 ]
Радоваться рано * Радоваться рано (стр. 16). Газ. «Искусство коммуны», П. 1918, № 2, 15 декабря; «Все сочиненное»; «13 лет работы», т. I; «Избранный Маяковский»; Сочинения, т. II. Вокруг этого стихотворения развернулась полемика на страницах № 4 газеты «Искусство коммуны». Нарком просвещения А. В. Луначарский выступил со статьей «Ложка противоядия», в которой указывал на проявленные в стихотворении «Радоваться рано» «разрушительные наклонности по отношению к искусству прошлого». Маяковский ответил на статью Луначарского стихотворением «Той стороне», напечатанным в том же номере газеты. Статье предпослана заметка «От редакции», очевидно согласованная с Маяковским. Считая, что критика стихотворения «Радоваться рано» основана на ложном, буквальном толковании его поэтических образов, редакция писала: «Ни один современный критик не решился бы утверждать, что Пушкин в своем стихе «Глаголом жги сердца людей» призывает поэта какими-либо горючими материалами жечь сердца своих близких». Строки 16–18. А царь Александр на площади Восстаний стоит? — памятник Александру III, стоявший в Петрограде на Знаменской площади (ныне площадь Восстания). Строка 30. Зимний — дворец в Ленинграде, построенный в XVIII в. архитектором Растрелли.
Будущее ищем.
Исходили вёрсты торцов.
А сами
расселились кладби́щем,
придавлены плитами дворцов.
Белогвардейца
найдете — и к стенке.
А Рафаэля забыли?
Забыли Растрелли вы?
Время
пулям
по стенке музеев тенькать.
Стодюймовками глоток старье расстреливай!
Сеете смерть во вражьем стане.
Не попадись, капитала наймиты.
А царь Александр
на площади Восстаний
стоит? * Строки 16–18. А царь Александр на площади Восстаний стоит? — памятник Александру III, стоявший в Петрограде на Знаменской площади (ныне площадь Восстания). Строка 30. Зимний — дворец в Ленинграде, построенный в XVIII в. архитектором Растрелли.
Туда динамиты!
Выстроили пушки по опушке,
глухи к белогвардейской ласке.
А почему
не атакован Пушкин?
А прочие
генералы классики?
Старье охраняем искусства именем.
Или
зуб революций ступился о короны?
Скорее!
Дым развейте над Зимним * Строка 30. Зимний — дворец в Ленинграде, построенный в XVIII в. архитектором Растрелли.
—
фабрики макаронной!
Попалили денек-другой из ружей
и думаем —
старому нос утрем.
Это что!
Пиджак сменить снаружи —
мало, товарищи!
Выворачивайтесь нутром!
[ 1918 ]
Поэт рабочий * Поэт рабочий (стр. 18). Газ. «Искусство коммуны», П. 1918, № 3, 22 декабря; «Все сочиненное»; «13 лет работы», т. I; «Избранный Маяковский»; Сочинения, т. II.
Орут поэту:
«Посмотреть бы тебя у токарного станка.
А что стихи?
Пустое это!
Небось работать — кишка тонка».
Может быть,
нам
труд
всяких занятий роднее.
Я тоже фабрика.
А если без труб,
то, может,
мне
без труб труднее.
Знаю —
не любите праздных фраз вы.
Ру́бите дуб — работать дабы.
А мы
не деревообделочники разве?
Голов людских обделываем дубы.
Конечно,
почтенная вещь — рыбачить.
Вытащить сеть.
В сетях осетры б!
Но труд поэтов — почтенный паче —
людей живых ловить, а не рыб.
Огромный труд — гореть над горном,
железа шипящие класть в закал.
Но кто же
в безделье бросит укор нам?
Мозги шлифуем рашпилем языка.
Кто выше — поэт
или техник,
который
ведет людей к вещественной выгоде?
Оба.
Сердца — такие ж моторы.
Душа — такой же хитрый двигатель.
Мы равные.
Товарищи в рабочей массе.
Пролетарии тела и духа.
Лишь вместе
вселенную мы разукрасим
и маршами пустим ухать.
Отгородимся от бурь словесных молом.
К делу!
Работа жива и нова.
А праздных ораторов —
на мельницу!
К мукомолам!
Водой речей вертеть жернова.
[ 1918 ]
Той стороне * Той стороне (стр. 20). Газ. «Искусство коммуны», П. 1918, № 4, 29 декабря; «Все сочиненное»; «13 лет работы», т. 1; Сочинения, т. 11. См. примечание к стих. «Радоваться рано * ».
Мы
не вопль гениальничанья —
«все дозволено»,
мы
не призыв к ножовой расправе,
мы
просто
не ждем фельдфебельского
«вольно!»,
чтоб спину искусства размять,
расправить.
Гарцуют скелеты всемирного Рима
на спинах наших.
В могилах мало́ им.
Так что ж удивляться,
что непримиримо
мы
мир обложили сплошным «долоем».
Характер различен.
За целость Венеры вы
готовы щадить веков камарилью.
Вселенский пожар размочалил нервы.
Орете:
«Пожарных!
Горит Мурильо!»
А мы —
не Корнеля с каким-то Расином —
отца, —
предложи на старье меняться, —
мы
и его
обольем керосином
и в улицы пустим —
для иллюминаций.
Бабушка с дедушкой.
Папа да мама.
Чинопочитанья проклятого тина.
Лачуги рушим.
Возносим дома мы.
А вы нас —
«ловить арканом картинок!?»
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу