Игорь Бойков - Дворовое Евангелие

Взалкаете себе чумного мора,
Когда на вас обрушится беда,
То участи Содома и Гоморры
Вы будете завидовать тогда.

Завидовать, пенять в сердцах планиде,
Свой проклиная изощрённый ум.
О, горе Хоразину, Вифсаиде
А большее – тебе, Капернаум.

Поучала мама меня, хлопца,
Солью посыпая каравай:
Ни в менты, ни в слуги, ни в торговцы!
Славу среди сильных добывай.

Говорила старая бабуля,
Когда я пропал впервые в май,
Ты, внучок, гуляй напропалую,
Только девкам жизни не ломай!

Дед, не ставший к старости богатым,
С закосевшей саженью в плечах,
Говорил, за друга, как за брата,
Погибай, да друга выручай.

Говорил отец, налив без меры
Водки, чтоб плеснула через край,
Можешь потерять всё, только веру
Сам в себя и совесть не теряй.

Перед ваших мудрых слов горохом
Я стоял, незыблем как стена,
А теперь вот, хорошо иль плохо,
Принимайте блудного сына.

Сватовством уже достала дочь отца,
А тому подавно нужен зять.
За плохого замуж ох не хочется,
А хорошего – ну где же его взять?

Путного заманишь вряд ли булками,
Но любой примчится на запой.
Сваха ходит улками-заулками,
Да собачьей тайною тропой.

Крутится невеста перед зеркальцем,
Щёчки нарумянив под ранет,
Жениха встречать выходит девица,
Не заметив то, что масла в лампе нет.

Борется с прыщами дева в пятницы,
Да ведь не воды же пить с лица,
И готова девка хоть за пьяницу,
Хоть за дурня выйти, хоть за подлеца.

Любой, кто не был слеп,
Тот видел: вскрыт был склеп,
И я пролез оживший сквозь дыру.
Средь юношей и дев,
Сижу, ломаю хлеб,
И разливаю вина на пиру.

Среди мужей и жен,
Средь избранных персон,
Даю сегодня праздничный обед.
Есть в том прямой резон —
Я в жертву принесён,
Чтобы на этом восхвалять тот свет.

Месьё мои, мадам,
Признаюсь только вам,
Одной ногой я побывал в раю.
За то, что видел там,
Я всё теперь отдам,
Чтоб побывать у жизни на краю.

Я ухожу от дедовских могил,
Топча дорог чужих и твердь и жижу.
Врагов всех, как себя, я возлюбил,
А самого себя я ненавижу.

В дороге к доле лучшей
Иной сыграет в ящик,
Но кто дотянет – явно будет свят.
Кто просит, тот получит.
Кто ищет, тот обрящет.
А кто стучит, тому и отворят.

Плыву себе я щепкой по реке,
На Бога уповая, в ус не дуя,
Перекати-травою налегке.
Ударят по щеке – даю другую,

На женщин с вожделеньем не гляжу,
Иначе б уже вырвал оба глаза.
Я с разведённой по ночам лежу,
Но не женился я на ней ни разу.

Из сердца вон гоню злобу и грусть,
Легко вхожу под Божьих очей огляд.
Чтоб клятв не нарушать, я не клянусь.
Я не клянусь – знать, я не буду проклят.

От чужих дорог сплошные шрамы,
Вот и торю путь свой, как могу.
Путь чужой иных приводит к храму,
Мой меня доводит к кабаку.

От вина чужого мне не спиться —
Не подносят стопками в горсти.
От чужого счастья мне не спится,
А своё – ну где ж его найти?

От костра чужого не согреться,
Лишь костьми своими в угли лечь.
От чужой любви не загореться,
А свою уж больше не разжечь.

От чужого блага мало толку:
Тюрьмы да холщовая сума.
Вот и рыщем вместе с Русью волком
С нашим общим горем от ума.

Опять я потерял
Покой и чувство меры.
Как бы по мелочам,
Куда-то делись вдруг
Маршрут и якоря,
Любовь, Надежда, Вера,
И полный перечень
Всех боевых подруг.

Я потерял друзей.
Кто умер, кто-то предал.
Пропади либидо,
И разум, и резон.
Прошляпил ротозей
Все убежденья, кредо,
Державу, скипетр,
Казну, корону, трон.

Я совесть потерял,
Стыд, срам и чувство долга,
Честь и достоинство,
И доброту души,
Жизнь за себя, дуря,
Бездарно и без толку,
Собор и воинство,
Страну и рубежи.

Я растерял свой дар,
И все свои таланты,
Рассудок, голову,
Мечты и сердца жар.
Не я один дурак,
Такие же атланты,
Что зябнут голые
Чужое сторожа.