неизвестен Автор - Фламенка

В щетине, ряжен как попало,

Рогатины недоставало,

Чтоб стал он чучелом вполне,

Какое ставят на холме

Крестьяне против кабанов.

И рядом с тем, чей вид таков,

Красавица Фламенка шла,

Хоть сторонилась, как могла,

2450 Настолько был ей гадок он.

Вот стала на порог - поклон

Отдать смиренный. В этот миг

Гильем Неверский к ней приник

Впервые взором - хоть плохая

Была возможность; не мигая,

В томленье, на судьбу в обиде,

Вздыхал он, черт ее не видя.

Но тут Амор шепнул: "Ее

Спасти - намеренье мое.

2460 Но покажи и ты свой норов,

Однако не бросая взоров,

Чтоб не заметил кто-нибудь.

Я научу, как обмануть

Ревнивца так, чтоб проклял он

Тот день, когда на свет рожден.

И за вуаль, и за тебя

Я отомщу". Гильем, скорбя,

Поскольку дама в то мгновенье

Зашла в закут, стал на колени.

2470 Священник начал _Окропи мя_ {105},

Гильем, призвав господне имя {106},

Прочел весь стих; клянусь, доселе

Здесь ни читали так, ни пели.

Священник с клироса к народу

Сошел, ему крестьянин воду

Свяченую {107} принес, и он

Направо двинулся, в загон

Эн Арчимбаута. Пеньем всем

Вдвоем с хозяином Гильем

2480 Руководил; но были зорки

Его глаза, и вид каморки

Сквозь узкий ход ему открыт.

Иссопом капеллан {108} кропит,

Лия подсоленную влагу

Фламенке на голову, благо

Открыла волосы сеньора,

Чтоб омочить их, до пробора;

И кожа у нее была

Нежна, ухожена, бела.

2490 Горели волосы светло,

Поскольку в этот миг взошло

Любезно солнце и по даме

Скользнуло беглыми лучами.

Гильем, хотя узрел лишь малость

Сокровища - Амора шалость

Возликовал в душе, столь славен

Был signum salutis {109} и явен.

Всем новый нравился хорист:

Охотно пел и точно, чист

2500 Был голос и звучал чудесно.

А стань, что рыцарь он, известно,

Нашли б, что пение под стать

Ему. Священник стал читать

Confiteor {110}, в алтарь вошед,

С ним Никола-причетник: лет

Четырнадцати быть он мог.

Из хора знали назубок

Гильем с хозяином да двое

Детей то пенье непростое.

2510 Гильем свою со всеми в лад

Выводит партию, но взгляд

Его направлен вглубь закута.

Пришла Евангелья минута {111},

И дама встала. В это время

Один из горожан, в Гильеме

Боль пробудив, пред нею встал...

Но сдвинуть господу угодно

Его, и госпожа свободно

Гильему, наконец, видна:

2520 Рукой крестящейся она

Завесу отвела немножко

Пониже, пальцем сжав застежку

Плаща. Гильем мечтал, сколь дивно

То было б, если б непрерывно

Евангельское чтенье шло,

Коль это ей не тяжело.

Ему же мнится, что оно

Стиху на Новый год {112} равно.

Вновь дама крестится, вновь он

2530 Рукой открытой восхищен.

Как будто сердце вдруг взяла

Она в ладонь и унесла.

Так нежная сдушила страсть

Его, что трудно не упасть:

В холодный пруд войдя по грудь,

Пловец не может ни вздохнуть,

Словно лишился сердца, легких

И печени, ни даже легких

Слов вымолвить, но лишь ой! ой!

2540 Кричит, как будто он немой,

Таков Гильем в секунду ту.

И, на ближайшую плиту

Склонясь, он не встает с колен,

Как будто молится, согбен,

А то, в каком волненье он,

От всех скрывает капюшон,

И, дескать, головокруженья

Вина, что выслушано чтенье

Евангелья, не стоя, им.

2550 Он оставался недвижим,

Покуда поднят не был служкой,

Благословившим друг за дружкой

Его с хозяином. Взойдя

На хоры, все вокруг крестя,

Взял бревиарий {113} Никола

(Где мудрость собрана была

Евангелий, псалмов, молений,

Стихир, припевов, поучений),

Благословенье им даруя

2560 Фламенке; и при поцелуе

Гильем сквозь щель, куда войдет

Мизинец лишь, заметил рот,

Что нежен был, и мал, и ал.

Амор изысканный внушал

Не унывать, ведь в этот миг

Он гавани благой достиг,

Притом не веря, что за год

Добьется этаких щедрот

От той, что зренье красотою

2570 Утешила; а ум мечтою.

Когда на хоры Никола

Вернулся, занята была

Гильема мысль одной интригой:

Как завладеть желанной книгой.

"Друг, - начал он, - месяцеслова

И святцев {114} нет ли в ней? Какого

Июня Троица - из дат

Существеннейшая для трат {115}?"

- "Да, есть", - тот книгу подает.

2580 Гильем же лунных фаз расчет

Или эпакту {116} не стремится

Узнать: листает он страницы,

Желая все, ради одной,

Исцеловать, когда б такой

Порыв от всех остался таен,

Ведь рядом с ним сидел хозяин.

Но мысль пустил он к цели кружно: