Игорь Северянин - Том 2. Поэзоантракт

Я жил все годы как-нибудь,
Как приходилось, без отчета…
Я тяготился отчего-то,
Себя стараясь обмануть.

Халатность это или лень —
Я не задумывался много
И, положась на милость Бога,
Все верил в поворотный день.

Я знал, что ты ко мне придешь,
С твоим лицом, с твоей душою.
И наглумишься надо мною
За всю мою былую ложь.

Сначала будет грусть и тишь,
И боль и стыд в душе поэта.
Потом я обновлюсь. За это
Ты праведно меня простишь…

Не отнимай у меня ее:
В ней все будущее мое,
В ней предгрозье весенних дней,
Безнадежье надежды в ней.

Наша встреча нам суждена:
Предначертанная она.
Повстречавшиеся во лжи,
Мы стоим у одной межи.

В изумлении и в тоске
Замирает рука в руке;
Негодует ее душа,
Так в сомнениях хороша.

Не ворочаются века,
Выпрямляя свои бока,
И стараются вас задавить, —
Встретившихся разъединить.

Берегись! Берегись! Берегись!
Нам завидуют бездна и высь.
На земле — нет труднее труда, —
Так — не встречаются никогда…

Муринька, милая-милая девонька,
  Радость моя!
Ты ли мечта моя, ты ль королевонька
  Грезного «я»?

Гляну ль в глаза твои нежно-жестокие,
  Чую ль уста,
Узкие, терпкие, пламеннотокие, —
  Все красота!

Чувствую ль душу твою равнодушную —
  Млеющий лед, —
Сердце играет во мне простодушное,
  Сердце поет!

Сколько искания, сколько страдания,
  Сколько обид
Сердце твое, Мессалина-Титания,
  Строго таит.

Так-то, всегда и во всем чересчуринька,
  Радость моя!
Муринька, милая-милая Муринька,
  Ангел-змея!

Тобою услаждаясь ежечасно,
Мне никогда тобой не досладиться:
Ты, как Балькис опасная, прекрасна,
Как истина прекрасная, опасна,
Тринадцатая — ты! ты — синептица!

Как ты могла мне встретиться так поздно?
Как мог в тебе не ошибиться сразу?
Как подошла ты просто и серьезно
К моей душе! Как посмотрела грозно,
Безмолвностью уничтожая фразу!

Все прошлое мое взяла на плаху
И назвала его своим названьем.
Беспечность превратила в… росомаху!
И по лицу души моей с размаху
Ударила врачующим сознаньем!

— Хочу быть Аделиной Патти! —
В три года говорила ты.
О, милые твои мечты
О замечательности Патти!..
Прошло семнадцать лет. Чисты
Венки святых твоих объятий.
Что будешь выше всякой Патти,
В три года думала ли ты?

Пройдя сквозь хлесткий строй мужчин,
Осталась ты сама собою,
Я преклоняюсь пред тобою
И презираю «тех» мужчин!
А ведь никто, ведь ни один
Не посвятел твоей душою.
Пройдя сквозь ярый строй мужчин,
Осталась ты сама собою.

Год назад я была молода
Для любви, для добра, для труда —
Было столько избытка в груди,
Было столько надежд впереди!

За немилого сватала мать.
Как бы свадьбы такой избежать?
Да, но надо ль? Возникнул вопрос, —
И взошла я на брачный утес…

Но зато в ту же ночь, в ту же ночь
Я ушла от немилого прочь
И товаришу, — не по любви, —
Отдала все куртины свои…

А с рассветом ушла от него,
Я ушла от него оттого,
Что себя обобрала в чаду…
— Как единственного я найду!

Их было так много, так много,
И не было ни одного,
Который бы нежно и строго
Коснулся ума твоего.

И попросту, тайной инерце
В угоду, к тебе подойдя,
Прослушал бы чистое сердце,
Как лилию после дождя.

В своей целомудренной грусти
Презрительностью весела,
Уздала взбешенных в разнузде —
Спасая, спасти не могла…

Погибшим не ведать спасенья!
Нельзя самогибцев спасать! —
И гибли они в исступленьи,
Способные лишь погибать!..

Да, гибли, и вот, погибая
В безразумной тине услад,
Тянули тебя, дорогая,
За твой милосердный канат…