Илья Голенищев-Кутузов - Благодарю, за всё благодарю - Собрание стихотворений

О страшный звук! Печальная чета
Надгробных кипарисов, запах тленья…
Твои давно исчислены мгновенья.
Садись у придорожного куста.

И слушай ночь. Куда спешить? К чему?
В потертую дырявую суму
Сложи надежды. И с мечтою тленной

Усни. И в лабиринте древних снов
Ты повторишь заклятье странных слов:
Во мне пылает полнота вселенной.

Ты оживаешь, Король,
Движешь стихией свободной,
Пресуществленная боль,
Стала душою народной.

В гневе полночной грозы,
В стоне пастушьей свирели,
В тихом сияньи росы,
В осени жертвенном хмеле,

В памяти страшных утрат,
В ярком биении жизни,
Силой заветных преград,
Алою кровью отчизны –

Ты оживаешь. Сердец
Слитное слышу биенье.
Только терновый венец
Духа венчает рожденье.

Рок отступает слепой.
Ритмом надгробных рыданий
Ты вознесен над землей
В пурпуре древних преданий.

О одиночество! Луна сквозь саван туч
И вьюга снежная над узким переулком,
Где шаг твой слышится таким чужим и гулким.
Меж телом и теплом – замок и ржавый ключ.

К чему спешить. И как ты завершил
Вседневный кружный путь: вот дом и вот калитка.
Не разворачивай томительного свитка.
Ты знаешь всё давно. От альф и до могил

Душой измерены земные расстоянья.
А там, на небесах, пронзительней, ясней
Над трехаршинною бесспорной бездной дней
Луны загробное, незрячее сиянье.

Мяукнула кошка на крыше дощатой:
Проснулась, взыграла нечистая сила,
И в чаще заохал леший мохнатый,
И с неба звезда покатилась –
Через пень, пень, пень,
Через лес, лес, лес,
Прямо в ад.

Три меченных накрест забил я дробинки
В ружье и три черные козьи шерстинки,
И кошка упала к ногам моим, воя
И землю когтями кровавыми роя, –
Через пень, пень, пень,
Через лес, лес, лес,
Прямо в ад.

Шесть старух явилось и стали у двери,
Но по имени ведьм я окликнул:
Ты Дарья, ты Марья, Авдотья, Лукерья,
А ты Катерина, и ты Акулина –
Через пень, пень, пень,
Через лес, лес, лес,
Прямо в ад.

И старухи исчезли, как ветер стеная,
В соседней деревне зажглась огневая
Зарница.
И скрипка запела в руках моих дико,
И звуки неслися, лихие, как лихо,
Как по небу красная птица –
Через пень, пень, пень,
Через лес, лес, лес,
Прямо в ад.

Всё быстрей я летел под луною двурогой,
В алой мгле подо мной исчезали дороги,
Ногами скользил по земле обгоревшей,
Смычком я касался звезды побледневшей –
Через пень, пень, пень,
Через лес, лес, лес,
Прямо в ад.

Склонись над книгой – тихие страницы
Раскроются, как дальние дороги.
Уже летят невиданные птицы,
Пасутся белые единороги.

Германские тяжелые тритоны
Плывут по Рейна златоносным водам.
И виноградников пьянеют склоны
Под голубым и неподвижным сводом.

Веселый рейтер, весь литой из стали,
Беспечно скачет по дороге пестрой,
Но знающий скелет, глазницы пяля,
Ему грозит своей косою острой.

Вот собралися молодые ведьмы
Лететь на шабаш в сладострастном страхе.
Крестом цветут рогов оленьих ветви
И на коленях молится Евстафий.

Вот Апокалипсиса всадник мстящий
Земле несет невиданные муки,
Но защищают мир переходящий
Апостолов молитвенные руки.

Над месяцем блаженная Мария
Стопою легкой попирает змея,
И облаков струится литургия,
Над яслями младенца нежно рдея,

И кроткий лев у ног анахорета
Лежит и дремлет под псалмов журчанье,
И в откровении теней и света
Вдали встают, как давние преданья,

Готические города, темницы,
Соборы, площади и римские фонтаны,
По улицам грохочут колесницы
Великолепного Максимильяна

Среди толпы, и музыки, и криков.
И этот мир таит в себе глубоко
Весь этот пир обличий, красок, ликов –
Художника всевидящее око.

Душа еще полна видений.
Ей чудится подземный свод,
И знаки мертвых поколений
Она с волненьем узнает.